– О, Влад! – радостно окликнул парня Алексей Смиренский.
Гордин с натянутой улыбкой поздоровался со светловолосым мужчиной и пожал ему руку. Он почувствовал на себе презрительные взгляды Антонимовых – Ивана и его девятнадцатилетнего сына Ильи.
– Вина налить? – спросил у Владислава Смиренский.
– Не-не, я не пью.
– Чего это? – выпучил глаза Иван Антонимов.
– Не пью и всё.
Гордин окинул недовольным взглядом Илью и его отца, которые, гордо выпрямив спину, несколько подняли подбородок к верху, из-за чего складывалось ощущение, будто они, хоть и не были особо высокими, сверху посматривали на него. Заметив это, парень тоже решил не сметь давать слабину своей осанке, и внаглую начал им подражать им.
– Ну, – начал говорить Илья, – рассказывай. Как жизнь твоя?
– Нормально, как обычно в принципе. У тебя как? – еле сдерживая неприязнь, любезничал Гордин.
– Хо-хо, у меня всё чудесно, – его голос был спокоен и ядовито нежен, – уже год встречаюсь с однокурсницей. Я уже всем рассказал про неё! И не перестаю рассказывать. История одна случилась, как, на первой свиданке, мы, значит, в ресторане сидели и…
– Да захлопнись уже, – вдруг осипшим баритоном перебил Георгий Презренный – мужчина, которого издали Владислав счёл за незнакомца, но подойдя ближе, разглядел знакомые черты. Этого мужика Иван часто приглашал на семейные ужины и называл своим верным и лучшим другом. С Гординым у них диалога, наверное, к счастью, никогда не было.
Илья мгновенно скис.
– Эй, Гера, ты поаккуратней со словами, – вмешался Иван Антонимов.
– Ой, да и ты не защищай его, Вань.
На лице Гордина пробежала довольная ухмылка.
После своих слов, Георгий повернулся лицом к Владиславу. Выражение его лица было по-странному улыбчивым. Всё было бы хорошо, если не эти мрачные глаза. В них казался сокрытый умысел.
Презренный, после недолгого молчания, дополнил:
– Дай лучше ещё одному молодому про себя рассказать.
Тут все без исключения посмотрели на Владислава, и среди этих глаз он заметил и Андрея Смиренского, двацатилетнего сына Алексея, который всё это время молчал и был незаметен.
Лицо Гордина потемнело. Улыбка злорадная спала, спина чуть сгорбилась.
– Да что вам рассказывать? О чём? – с неловкой смешинкою в голосе произнёс Гордин.
– Ай, что за чудак! – громко и едко рассмеялся Презренный. – Девчонка есть?