– Не «пилить», а осваивать бюджет! Это работа всех чиновников. Я лишь винтик в огромной машине. Песчинка, которую ты, Сильв, засунул моллюску в задницу, чтобы годы спустя из неё получилась жемчужина. Так что претензии не принимаются. И прекрати обзываться.
– А ничего, что по дороге к своим насквозь меркантильным целям, я спас твою душу от вечных адских мук?
– Я тебя умоляю, Сильв, Ад состоит из чиновников. Я бы там не мучился, я бы там карьеру сделал.
– Ты и так её сделал. А вот не повстречайся тебе я, 90-ые ты мог и не пережить.
Хорошилов неопределённо повертел рукой в воздухе и мечтательно улыбнулся.
– Твоя правда, заигрался тогда. Молодой был. Глупый. Но согласись, Сильв, весёлое было времечко. Эх…
– Угу, веселее некуда: или пуля шальная прилетит, или заточка шальная воткнётся.
– Тю! Не ты ли всегда говорил, что «острый металл ещё ни разу не одолевал острый ум»?
– Так и есть. Но вот Максим подтвердит, что остро отточенный карандаш, господин Хорошилов, делал это не единожды.
– Твою ж.., Сильв! Хватит!
Инок коротко рассмеялся, явно довольный, что вывел собеседника из себя.
– Товарищ Хорошилов очень болезненно относится к слову «господин», – доверительно поведал он Максиму. – В своё время он приложил немало усилий, чтобы это обращение не было зафиксировано в России официальным образом, но не преуспел. Василий Ефимович не считает, что кто-то приходится ему господином, а потому предпочитает, по старинке, обращаться к собеседнику «товарищ». И чтобы к нему обращались подобным же образом. И нет, предупреждаю ваш вопрос, товарищ Хорошилов не состоит в коммунистической партии.