И лишь намного позже, когда он увидел богатоодетого человека, приближающегося к нему, в памяти потихоньку начали всплывать отрывки воспоминаний. И первое из них было таким же ярким и болезненным, как и пинок этого господина, от которого молодой человек кубарем слетел со скамьи.
Впрочем, этого богача звали Арнан. Его имя ясно всплыло в голове… Арнан…
– Ах ты бесполезный выродок! – заорал Арнан. – Только и знаешь, как доставлять всем проблемы! Весь замок третий день на ушах стоит! Бесполезный! Бесполезный!
Выкрикивая ругательства, он продолжал избивать молодого человека, втаптывая его в грязь. Крестьяне со смесью ужаса и отвращения наблюдали за происходящим. По ним было заметно, что подобную сцену они видят уже не первый раз.
– Господин Арнан, прошу смилуйтесь, – невесть откуда взявшийся юноша как клещ вцепился в ноги Арнана. – Молодой хозяин не хотел ничего дурного. Пожалуйста!
– Не смей мешать мне, когда я поучаю своего младшего брата!
Арнан только замахнулся, чтобы отбросить паренька, как на его запястье легла чья-то рука, заставив его замереть от неожиданности.
– Милорд, – раздался нежный женский голос. – Думаю, вы уже достаточно наказали этого молодого человека.
Арнан окинул ее быстрым взглядом и, взвесив все за и против, решил пока что отступить. Он не собирался вступать в противостояние с Храмом Света. А судя по одежде этой женщины, она явно была одной из служительниц Бога Света.
– Прошу прощения, госпожа, за то что перед вашим нежным взглядом произошла эта нелицеприятная сцена, – склонив голову, промолвил он. – Благословите меня, госпожа.
– Да прибудет с тобой Свет нашего Господина, – благословила она, коснувшись пальцами его лба.
Крестьяне следом попадали на колени, моля о благословлении служительницы. Пока женщина и ее спутницы благословляли каждого крестьянина, Арнан, как благородный господин этих земель, все это время находился подле нее. Поэтому парнишке и сестрам-служительницам удалось увести молодого человека.
– Господин? Господин Амелл! Вы совсем не узнаете меня? – в который раз паренёк пытался добиться от него внятного ответа. – Это же я, Дункан, ваш верный слуга!
– Узнаю, – устало отмахнулся от него Амелл. – После ударов дорого брата у меня все в голове перемешалось. До сих пор голова кружится… Что?
Глаза Дункана округлились от удивления, когда господин назвал своего истязателя дорогим братом. Раньше только поносил его бранными словами. Да такими, что уши в трубочку сворачивались.