– Господин научился сарказму, – ухмыльнулся Дункан.
Амелл хотел было возразить, но передумал. Склонив голову, он окинул паренька оценивающим взглядом. Странно, но Дункан не производил впечатление слуги. Его вид, манеры, речь говорили об обратном.
– Прекрати эти кривляния, Дункан, – мрачным тоном произнес Амелл.
Глупое выражение исчезло с лица Дункана и он вмиг стал серьезным.
– Великий Лорд доверил мне твою защиту, а я упустил тебя из виду. Где ты пропадал три дня?
– Не помню, – пожал плечами Амелл. – Помню только, как очнулся в поле.
По правде, он и имени своего не помнил, до того момента пока Дункан не обратился к нему. Нехотя, но воспоминания понемногу возвращались к нему.
Меж тем, смочив лоскут белой ткани в теплой воде, Дункан принялся осторожно оттирать от крови и грязи лицо и тело Амелла. И чем дальше, тем более суровым становилось его лицо.
– На тебе совсем нет ран. Это не твоя кровь… Тогда чья? Чем ты все это время занимался?
– Не помню, – в который раз отвечал Амелл.
Он и сам не знал, чья кровь покрывала все его тело. Точно не его, Амелла. Если что и болело у него, так это следы от побоев Арнана. А так видимых ран не наблюдалось.
– Мне доверено защищать тебя, но я должен просто наблюдать, как Арнан и остальные постоянно издеваются над тобой, – продолжал Дункан. – Это неправильно… Останутся синяки.
– Ничего необычного. Я уже привык, – вырвалось у Амелла.
Он тут же пожалел о своих словах, заметив, как вмиг потемнело лицо Дункана. Память услужливо подкидывала ему обрывки воспоминаний из прошлого. Их с Дунканом связывала давняя дружба. Именно поэтому Великий Лорд, отец Амелла, назначил Дункана его личным защитником. Остальные откровенно недолюбливали незаконнорожденного потомка Великого Лорда, который к тому же был лишен родового дара – Искры. Другим словом был "бесполезным ничтожеством".
Амелла озарила внезапная мысль и он недолго думая выхватил меч из ножен Дункана.
– Что…
Дункан замолк на полуслове, увидев что Амелл рассматривает свое отражение на лезвии меча. Дункан не мог припомнить, чтобы Амелл когда-нибудь страдал нарциссизмом. Поэтому происходящее стало для него настоящим потрясением.
Амелл облегченно вздохнул. Да. Именно таким он себя представлял. Только вот из придуманного в голове образа сильно выбивались длинные и растрёпанные волосы.