– Какую еще лекцию? – не понял Федоров.
– А, ты же не знаешь. Эта книга, которая пропала, с выставки первых изданий. Елена Васильевна сама книги собрала по другим библиотекам и коллекционерам, устроила выставку. Книга про гадания принадлежит одному дяденьке, коллекционеру из области, и может стоить сто тысяч.
– Сто? – выпучил глаза Лёвка. – Да неужели книга может столько стоить?
– А ты у своего Яндекса спроси, – ухмыльнулась Ника.
Кузен достал смартфон и начал набивать указательным пальцем: «старые книги…»
– Не так, – остановила Ника, – это называется «букинистические издания».
Когда открылся сайт букинистического магазина, мальчишка злорадно рассмеялся:
– А говорила – сто тысяч! Обычные цены.
Ника выхватила у него телефон, посмотрела сама.
– Это не то, просто не новые книги, а нам надо старинные, дореволюционные. Спроси, где купить дореволюционные книги, или книги девятнадцатого века.
Скоро Лёвка нашел сайт букинистического аукциона. Там оказалось немало старинных книг.
– Не такие уж они дорогие, – Ника смотрела на цифры под фотографиями книг: от пятисот рублей до пяти тысяч.
Строчки ползли вверх.
– Стоп! – приказала девочка. – Шестьдесят пять тысяч рублей! Крути дальше… Восемьдесят шесть тысяч!
Ребята переглянулись. Получалось, что редкая книга вполне может стоить огромных денег.
– Погоди, тут поиск есть. Как пропавшая книга называлась?
Ника продиктовала название. Такой книги на аукционе не нашлось.
– Дальше рассказывай, – попросил Лёвка, выключая телефон. – Кто там еще лекцию слушал?
– Кроме подруги Елены Васильевны в библиотеке была Юля Бровкина со своим ребенком. Только вряд ли она книгу взяла. Я ее знаю, они в нашем доме живут, сынишка у нее маленький. Но зачем Юле старая книга? И вообще, она не смогла бы шкаф с экспонатами вскрыть, у нее Петька с рук не слезает. Еще там был Кривоносов, десятиклассник из нашей школы. Но самый подозрительный тип – дядька-пенсионер, который в наш город год назад переехал: Аркадий Петрович Холодов его зовут, я запомнила. Вроде он бывший военный. После лекции он последний книги менял, и вполне мог открыть шкаф, пока Елена Васильевна с другими возилась. Замочки там хлипкие, как в почтовых ящиках.
Ника умолкла и задумалась. Лёвка тоже старательно наморщил лоб, будто трехзначные числа перемножал.
– Кривоносов тоже подозрительный, – выдал он через минуту. – Он в прошлом году окно в физкультурном зале камнем разбил.