Сейчас он пытается защитить и помочь ей потому, что любит.
«Возможно ли, что она меня полюбит?»
Он и сам удивился своим неожиданным мыслям… истинным желаниям.
Его леди никогда не полюбит того, кто её предал, и он это понимал. Он осознавал, что обязан заслужить хотя бы крупицу её прощения.
Феликс любит её, и он знает, что чувствует к нему Диана.
Любовь и ненависть.
Эта женщина ценит себя и дорожит своим благополучием. Тем более, когда это касается опасных моментов. Девушка лишь из-за обиды никогда не сделает для него поблажек на пути к её прощению.
Эсклиф перевел усталый взгляд на прикроватную тумбу, где лежало запечатанное письмо для его любимой леди.
Диана Эрскин
Вернулись мы в резиденцию поздно ночью.
Встретившая меня Мия, казалась сонной, но невероятно любопытной. Девушку интересовал не столько бал, сколько присутствие герцога в столь поздний час у нас в особняке.
Ответ я дать не смогла, так как отец Дианы и Ноа, взволнованные каким-то известием растворились в коридорах особняка, а я, дав распоряжение девушке подготовить ванную, тайком скрылась в саду.
Мне нужно было побыть наедине со своими мыслями хотя бы несколько минут. Остудить голову и побыть в одиночестве.
Притаившись в одной из беседок, что располагалась ближе других к зданию, мысленно прокручивала пережитый бал и знакомство с ферзенцем.
Необъяснимое чувство опасности окутало меня после сказанных им слов. И, как назло, долго в одиночестве я не пробыла.
В тени крон деревьев определенно стоял человек.
С моих уст раздался томный вздох.
– Как же мне все это надоело…
Когда я разомкнула губы, шагавшая на меня фигура остановилась.
Его появление не удивило меня, так как я всегда ощущала его тайное присутствие, но до этого момента он себя не давал обнаружить.
– Как долго ты мне ещё будешь досаждать? Я же говорила, что видеть тебя не хочу.
Все мои чувства были отражены в голосе. Это правда надоело, но порой казалось, он попросту игнорировал данный факт.
Я не удостоила Феликса своим взглядом, ибо не желала видеть даже его тень.
– Ничего не говори и уходи. Сегодня впервые за последние две недели я смогла расслабиться.
При иных обстоятельствах я бы выпалила более грубые слова… Но сегодня мне абсолютно не хотелось этого делать. Я не желала из-за Эсклифа попусту портить тихую ночь, которой так давно не случалось.