Процесс этот не одномоментный, но достаточно стремительный, по историческим меркам. Хватило двух десятилетий, чтобы воздвигнуть на шестой части планеты нечто антиутопическое. Базисом явилась идеология, оснащенная могучими репрессивным и пропагандистским аппаратами, а надстройкой – экономика. Страна перевернулась с ног на голову. Конструкция вышла ненадежной, в первую очередь потому, что с переворотом были проблемы у людской массы с массовым подсознанием. Удержание веры в жизнеспособность нового мироустройства потребовало новых человеческих жертв.
Мечта в обнимку со страхом
Что представлял собой Советский Союз уже в середине 1930-х годов? Какова была его химическая формула? Во всяком случае, не та, что звучала со всех пропагандистских амвонов: «Советская власть плюс электрификация всей страны». На поверку формула выглядела несколько иначе: «Советская власть плюс мифологизация массового сознания». Это совсем другая химия совсем другой гражданской войны. Ее основополагающими факторами стали глобальный идеалистический проект (коммунистическое далеко) и сиюминутный неуклонный террор по отношению к населению собственной страны.
Мечта, шагающая в ногу и в обнимку со Страхом, как выяснилось, – самое эффективное средство обобществления сознания миллионов и погружения его в мифологический транс.
Борьба за торжество мифократического Левиафана велась на нескольких фронтах. Один из самых жестоких разворачивался в деревне, наступление на которую шло под флагом тотальной коллективизации российского крестьянства.
«Курс на форсированную индустриализацию и насильственную коллективизацию «фактически вверг страну в состояние гражданской войны» (Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1996. Гл. 1).
Подтверждением серьезности оказанного сопротивления может служить статистика многочисленных крестьянских мятежей и восстаний, охвативших страну в первой половине 1930-х.
«В январе 1930 года было зарегистрировано 346 (125 тыс.) массовых выступлений, в феврале – 736 (220 тыс.), за первые две недели марта – 595 (около 230 тыс.).
Восстания с одной стороны. Со стороны крестьянских масс.
Со стороны советской власти – репрессии.
«Только в 1930—1933 гг. от репрессий, голода и эпидемий, вызванных коллективизацией, погибло от 7,2 до 10,8 миллионов человек».