– О! Видишь, – сказала бабуська, – спит себе, и блохи больше не тревожат. Видимо задохлись.
Через час мы развернули кота. Он был ещё мокрый от керосина. Кот отряхнулся, подёргал лапками и направился греться дальше на солнцепёк. В тот день он вёл себя смирно, и мы вскоре забыли про него. На следующий день, когда мы с бабуськой снова остались одни, моё внимание вдруг привлекли её громкие крики:
– А ну, геть отсель, уродливая скотина. И откель ты только взялся такой.
Я выбежал во двор и первое, что увидел – это склонившуюся бабуську, пытавшуюся кого-то то ли поймать, то ли прогнать. Оббежав её, я увидел абсолютно голого и худого как ощипанный воробей, нашего кота, которого бабуська сослепу не признала. Тот жалобно мяукал. На худом, без единой шерстинки теле, кожа была серой и покрыта от холода мурашками. Видимо, керосин не только избавил кота от блох, но и в буквальном смысле раздел его догола. Наконец, бабуська признала кота и поняла, что с ним произошло.
– И шо теперь с ним делать? Трусы ему шить, што-ли? – Она в сердцах сплюнула, швырнула наземь полотенце и со словами: «Ах, ты бисова дура! Я ж тебе покажу, как блох выводить. Сама у меня голая по улицам бегать будешь», – она направилась к тёте Нюре выяснять отношения. А кот, которого в этом дворе и Пальма, и куры, и гуси считали самым красивым и важным, хоть и немного своенравным, не вынес такого позора и через два дня исчез.
В 1946 году, собираясь в школу, в первый класс, мой старший брат как-то сказал бабуське:
– Ох, бабуська! Скоро мы так заживём!
– Это с чего же? А? – спросила она его.
– Ну, как же. Я скоро пойду в школу и буду каждый день приносить пятёрки. Нам теперь на всё хватит, – отвечал брат.
По своей наивности он считал, что детям в школе за хорошую учёбу, так же, как и взрослым за работу, платят деньги, только в меньшем размере от 1 до 5 рублей. А если помножить на число предметов?..
Когда я пошёл в школу, моим самым заветным желанием было научиться читать и затем научить читать и писать бабуську, которая, листая газеты и тяжело вздыхая, часто приговаривала: «Эх, если бы мне грамотой овладеть…».
После окончания первого класса, научившись довольно сносно читать, я решил, что настало время для осуществления моего замысла – научить бабуську читать, тем более что впереди у нас было целое лето.