– Ивар, вставай. Они проводят нас домой.
Все еще пребывая в ошеломлении, мужчина последовал за Илвой и стаей. Они шли молча, не решаясь заговорить. Когда они вернутся, им придётся еще долго зализывать раны, но дело сделано и в глубинах душ воинов зародился покой и удовлетворение. Они были уже совсем близко, как услышали знакомые крики и голоса.
– Илва!! Там Илва, смотрите!
Девушка оглянулась на зов, перед ней из самой чащи вышли Хэльвард, Киа и еще парочка незнакомых ей селян. Хэльвард хотел было подойти и обнять девушку, но дорогу ей перегородил рычащий остромордый вожак. Его глаза блестели в тенях леса, а нос приподнимался, обнажая клыки. Илва удивилась и отступила.
– Не бойся! Он не хочет, чтоб я приближался. Мы слишком разные животины, но у нас одна цель. Охранять этот лес.
Селяне присели на одно колено, опустив взгляды, показывая, что не желают зла, но и не склонились к земле, указывая на равенство видов и их удел. Волки заворчали, но отступили.
– Спасибо, милостивый бог.
Илва поблагодарила волка, продолжавшего наблюдать за ее действиями, а после скрылся в зарослях.
– Вы как? Мы перепугались, вас не было почитай весь день. Я уж было решила, что вас сожрали.
Незнакомцы закивали на слова Кии, грустно вздыхая. Илва стояла, не шелохнувшись, продолжая смотреть вслед ушедшим божкам, не пытаясь даже выдавить из себя улыбку, и казалось, ничего не замечая вокруг. Хэльвард мягко улыбнулся ей, прекрасно понимая ее состояние, а потом перевёл взгляд на друга.
– Пошли, не помешало бы помыться да накормить наших воинов, а там всяко потолкуем. Симона места себе не находила.
***
Когда Ульве оказалась на безопасной для себя территории, то увидела, что Симона уже вышла встретить ее. Не доходя до порога, девушка ощутила, как ноют кости, ушибы и ожоги дали о себе знать почти сразу же, а ноги попросту отказались идти дальше. Позволив себе, наконец, быть слабой Илва рухнула на колени перед женщиной, плечи ее сотрясались в горьком плаче. Арне опустилась на колени подле нее, прижимая голову девочки к своему плечу, и осторожно поглаживая по грязным спутавшимся космам.
– Святой Один, живая! Али призрак предо мной?
Девушка и правда выглядела как тонкая измученная оболочка прежней Илвы, и чувствовала себя крайне опустошенной. Сквозь всхлипывания, успокоенная теплотой родного тела, она прошептала лишь одно слово, которое значило теперь намного больше.