– Ой, значит, ты домовая Лукерья! – обрадовалась мама. – А меня зовут Елена. А ты добрый дух или злой?
– Это смотря по обстоятельствам, – туманно откликнулась домовая, – например, я прячу ложки, которые хозяева и так бросили где попало, и сами не помнят где. Некоторым даже помогает, начинают класть их на место, – скромно потупилась1 Лукерья. – Кстати, меня можно звать Лушей.
Впрочем, даже услышать их могут лишь мамы маленьких детей, пока те не начинают учиться в школе только на «отлично», и которые иногда сами как бы впадают в детство. Вы ведь не раз, наверное, замечали, как какая-нибудь мама с упоением сюсюкает со своим малышом, как будто разучилась по-человечески говорить и никогда не посещала занятия в детском садике, не говоря о школе. Или ползает на полу, собирая из кубиков картинку и хлопая по маленьким ручкам, которые пытаются ей помочь, но на самом деле все разваливают.
А уж если начать говорить о папах, то Зоин-Клавин папа вообще с трудом выпадал из детства. Пользуясь моментом, представлю вам папу. Его имя Николай, и судя по имени, он должен быть положительным и очень серьезным человеком. Так оно и было, но если бы ему кто-нибудь разрешил не ходить на работу, он бы вообще не вылезал из детской комнаты. Однако папа был очень правильно воспитан и понимал, что если он не пойдет на работу, то маме не осилить присутствие в доме такого количества жизнерадостных детей с отличным аппетитом.
Поэтому папа ходил на работу каждый день и работал очень хорошо. А из детской не вылезал по субботам, когда мама, безумно устав от недельного сидения с двумя малышками, в одно мгновение отращивала себе крылья2 и улетала на них по магазинам, где моталась часа три, накупив на остаток денег всяких трогательных мелочей вроде шпилек и заколок для волос и, непременно, новых игрушек.
Потом крылья сами несли маму обратно домой. За эти три часа она успевала так сильно соскучиться по своим дочкам и даже их папе, что вихрем врывалась домой и обрушивала на свою семью целый водопад своего счастливого смеха, новых кубиков и разноцветных резиночек для косичек.
Ой, получилось очень длинное отступление, а ведь Луша продолжала говорить с мамой:
– Мне не нравится твое имя, оно какое-то слишком серьезное для тебя. С таким именем ты холодная и морозная, как горная вершина. С таким именем тебя хорошо держать в стеклянной витрине какого-нибудь музея.