Пока я испытывал тревожные симптомы и предавался напрасным сожалениям, мы вышли из КПЗ и остановились у подъезда. Плащ вышел следом. Тип повернулся ко мне, сглотнул пару раз, потом раскрыл рот, широко улыбнулся и вдруг фамильярно похлопал меня по плечу.
– Да ладно, братан, чего уж там, не обижайся. Тебя как зовут? – немного гундося спросил он.
– Меня зовут доктор Ватсон. А чего ты хотел? – все так же хмуро ответил я.
– Доктор? Круто! – тип почему-то очень обрадовался и заулыбался еще сильнее, – Это вообще здорово. А меня зовут Холмс. Шерлок Холмс, – добавил он, – я великолепный сыщик. Мы с тобой повздорили малость в кабаке, ну да ладно. Со всяким бывает. Поэтому я извиняюсь перед тобой. Я ж был не прав!
– Конечно, ты был не прав, – подхватил я, умолчав, что сам спер у него пузырь, – Ты вообще совершенно был не прав!
– Вот поэтому, – продолжал Холмс, – я и вытащил тебя из этого обезьянника. Давай забудем былое и пойдем, выпьем за мировуху!
– Да это я все сделал, – вмешался плащ, – если б не я ты бы торчал тут до второго потопа.
– Да, познакомься, доктор, – спохватился Холмс, – Это Лестрейд, сыщик из Скотланд-Ярда.
– Я ж работаю там. Поэтому и подсобил Холмсу, – и плащ протянул мне руку.
Тут перед моими глазами явственно проступила надпись на железной двери камеры, где я сидел: «Лестрейд – тварь, утиный хрящ» и я не стал пожимать ему руку, а вместо этого поинтересовался:
– Это про тебя что ли пишут всякие некрасивости?
– Какие это некрасивости? Где пишут? – не понял тот.
– Да на двери камеры в которой я сидел, – пояснил я, – там о тебе особое мнение нарисовано.
– Чего? – Лестрейд разинул рот, а Холмс, уяснив обстановку, с криком «Я мигом», исчез в дверях полиции. Он появился минуты через три, давясь от смеха.
– Ой, не могу!, – орал он, – Лестрейд не только тварь, он и хрящ еще! К тому же утиный! Чего ж так скромно-то? Можно было и страусиный написать!
– Что? Кто? Где? – завопил Лестрейд, побагровев от злости, – Да я сейчас… да я… я…
И он рванул в полицию. Мы с Холмсом постояли немного, посмеялись, потом Холмс предложил:
– Тут недалече кабак один есть, недорогой. Пойдем там присядем, за мировуху хрястнем?
– А этот что? Его ждать не будем?
– Лестрейда что ли?
– Ну.
– Да пошел он. Я с хрящами утиными не пью!
И мы пошли в кабак. Там мы скинулись по пятрофану, купили литр самопалу и два соленых огурца. После этого Холмс предложил вновь: