– Похоже, ты не особенно занята завтра вечером, верно?
Ты сам не знаешь, с чего вдруг завел этот разговор, зато она сразу все понимает:
– Ну да, Эдди, так и есть. Часиков в восемь, ладно?
А ты, кивнув, срываешься обратно в воду. Дело сделано.
И все же эти семена редиса – воронья еда, этот лишний десятицентовик…
Из дома вышел Лоренс, очень чистенький и прилизанный в шортах цвета хаки и белой рубашечке. Он сел рядом с Эдди, непрерывно работая пальцами.
– Ужасно хочется клубничного мороженого с содовой, – вздохнул брат.
– Деньги есть? – с надеждой поинтересовался Эдди.
Лоренс покачал головой.
– Значит, никакого мороженого с содовой, – заключил Эдди.
Лоренс серьезно кивнул.
– А у тебя? – в свою очередь, спросил он.
– Кое-что имеется, – осторожно ответил Эдди и, сорвав виноградный лист, смял его в ладонях и стал критически разглядывать.
Лоренс ничего не сказал, но Эдди ощутил напряжение, растущее, словно опухоль.
– Нужно экономить, – резко пояснил он. – Иду на свидание, а в кармане всего тридцать пять центов. Откуда мне знать, вдруг ей взбредет в голову попросить банановый сплит[3]!
Лоренс снова кивнул в знак того, что все понимает, но уголки рта опустились, и печаль приливной волной омыла его лицо.
Они долго сидели в неловком молчании, прислушиваясь к шелесту виноградных листьев.
– Пока я упражнялся, – вдруг выпалил Лоренс, – все время думал: хочу клубничное мороженое с содовой, хочу клубничное мороженое с содовой…
Эдди резко вскочил.
– А-а-а, пойдем-ка отсюда. Прогуляемся к озеру. Может, там кого встретим.
Они молча направились через поля к озеру. Лоренс продолжал механически сгибать и разгибать пальцы.
– Да прекрати же! – прикрикнул Эдди. – Не надоело?
– Но это полезно для пальцев. Расслабляет.
– Меня от тебя тошнит.
– Ладно, – согласился Лоренс, – не буду.
Они снова тронулись в путь. Лоренс едва доставал Эдди до подбородка, худенький, аккуратный, с темно-рыжими волосами, откинутыми назад с высокого розового лба. По пути он насвистывал, и Эдди слушал брата с плохо скрытым уважением.
– Неплохо, – признал он. – Совсем неплохо.
– Это из второго фортепьянного концерта Брамса, – сообщил Лоренс, на секунду прерывая свист. – Легкая мелодия.
– Ну и надоел ты, – пробормотал Эдди, – как чирей в заднице.
На озере не было ни души. Плоское, невозмутимо спокойное, оно простиралось на многие мили, как огромная голубая чаша. На другом берегу темнел лес.