– Здравствуйте.
– Здравствуйте. Мне бы Журавлёва книжку. Слово и смысл.
– Вы записаны?
– Нет ещё.
– Тогда паспорт нужен.
Паспорт я оставил в пальто. Развернулся, вернулся к татарину.
– Быстро вы.
– Я паспорт забыл. Можно пальто на минуточку?
Библиотекарша перебирала картонные карточки.
– Журавлёв, Журавлёв. Странно, не вижу. Он из современных что ли? Не припоминаю. Хотя с этими школьниками так навоюешься днём, мать родную забудешь. Ну, давайте сначала оформимся. Вы из нашего района? Сейчас формуляр возьму. Какая улица? Дом? Да, район наш.
Двумя пальцами, с нежностью филателиста, вынимающего из альбома редкую марку, она достала формуляр. Чиркнула что-то ручкой. Приложила печать и открыла мой паспорт.
– Так, имя. Какое отчество у вас красивое. Фамилия, – подняла на меня чёрные глазки. – В смысле?
Вспомнил. Чулпан Хаматова. Только та сейчас в блондинку красится.
– И вы Журавлёв?
Я кивнул.
– И вам Журавлёв нужен?
Она дрогнула пару раз губой, не отводя взгляда, медленным движением порвала формуляр на четыре части и вдруг, зажмурилась, надулась и звонко чихнула. Клочки формуляра разлетелись по полу.
– Скромнее надо быть, сударь, – она присела, собрала с пола обрывки и швырнула в корзину. Поднявшись, будто жабу взяла мой паспорт, положила на стойку и отвернулась.
– Но мне же…
– Всего доброго, – она хлопнула дверью передо мной.
Я постоял с минуту, как дурак, покрутил головой, словно пытаясь найти свидетелей происшедшему, и вышел.
– Ты чего такой? Случилось чего? Тебя не узнать даже. Где был? – Жена пропустила меня в квартиру.
– В библиотеку ходил.
– В библиотеку? Это ещё зачем?
Ужасно не хотелось объяснять и рассказывать ей про Журавлёва.
– Давай потом.
– Ладно, помоги вон ребёнку с ИЗО. И с сочинением. Не получается у неё.
Дочка, пыхтя, протянула тетрадку.
– Зря ты не хочешь на черновике сначала. Ну, ладно. Ну, тут вот повторов много, тут по сути одно и то же написано, тут с красной строки надо. Тут слабовато, не бойся приврать, это же сочинение. Давай аккуратно вынем лист и новый вставим? Перепишем. Хотя можно и так оставить. Скромнее быть.
Всё-таки переделали.
Я вернулся за стол и открыл компьютер. Буквы расползались, не желая складываться в слова. В голове кружили летающие жирафы, карты Таро и Маяковский с козлиной бородкой. Я хлопнул крышкой, и уставился в стену.