Я снова сорвалась, не удержалась, выговорив все, что накопилось. И уже слышала в трубке учащенное дыхание – мама практически взорвалась, готовая вот-вот вылить на меня тонну нелицеприятных вещей.
– Спасибо, что позвонила. Но я действительно занята. Хорошего вечера.
И сбросила вызов прежде, чем услышала хоть что-то.
Апрель 2011 года (10 лет назад)
Митч крушил все. Кричал что-то нечленораздельное, обвиняя во всем мою мать. На пол летели тарелки, картины, сорванные со стен, телевизор. Вскоре рухнул и шкаф вместе со всем содержимым, разлетевшимся во все стороны.
Я слышала его тяжелые шаги даже в собственной комнате, дверь которой оставалась закрытой. Я должна была найти в себе силы подняться с компьютерного кресла, подойти к выходу и запереться на замок, но не находила их. Меня поглотил ужас, который не позволял двигаться, ходить или даже говорить. Я лишь испуганно косилась в сторону двери, страшась, что в любую секунду Митч может ворваться внутрь.
В таком состоянии он плохо контролировал себя. И мог причинить вред не только предметам интерьера, но и мне. Несколько раз бывало, что мне почти прилетало, а в последний момент он отвлекался на маму, покрывающую его благим матом.
Сейчас же она находилась на работе недалеко от дома. У них что-то произошло, из-за чего Митч взбесился не на шутку. А мне оставалось лишь прятаться, дабы не попасть под руку.
– Саманта! – с криком ворвался он в мою комнату, заставив все мои внутренности скрутиться в тугой комок. Я сжалась в кресле, подмяв под себя ноги. – Звони этой суке. Пусть идет сюда, пока я тут все не разнес!
Мой взгляд сместился вниз по его телу, отмечая все изменения. Лицо, покрытое потом, покраснело, голубые глаза помутнели, а из широких ноздрей чуть ли не валил дым. Грудь тяжело вздымалась, длинные руки болтались по бокам. С правой стекала кровь, оставляя капли на моем ковре.
Я хотела возразить, унять его ярость, но понимала, что любое слово может сделать лишь хуже, как и появление матери в доме. Ее приход стал бы точкой невозврата, ведь я прекрасно знала, как мама «решает» такие проблемы. Она не молчит, не плачет – она злится. Кричит так, что стены содрогаются. А сейчас этого следует избегать.
Но Митч не оставлял меня. Он двинулся в мою сторону, вызвав всхлип, который я до этого момента глушила, лишь бы не издавать ни звука. Слезы градом катились по щекам.