В это утро кровать так же, как и всегда была аккуратно заправлена, и в изголовье рядом с подушкой сидел Тузик. Тузик – был любимой плюшевой игрушкой Руслана, которую в семье ради шутки считали младшеньким ребенком. С Тузиком Руслан практически не расставался, за исключением особых случаев. Наличие плюшевой собачки на кровати Руслана говорило о том, что утренний подъём был особенно тяжёлым.
Он с улыбкой на лице взял плюшевого пса и посадил себе на колени.
– Привет, дружок, а где же твой старший братик? – спросил он у игрушки. Но тот молчал и смотрел на него своими глазами-бусинками.
Он широко улыбнулся, как будто плюшевый пёс выложил ему подробную информацию о местонахождения его сына. После чего поблагодарил Тузика за честный ответ, обняв, похлопал по плюшевой спине и поцеловал в мягкую голову.
Положив плюшевого пса на его законное место, он встал и повернулся лицом ко второму ярусу детской кровати, который занимала восьмилетняя дочь Алина. Алина в свои восемь лет была уже более или менее взрослым и самостоятельным ребёнком, поэтому сама убирала за собой постель после сна и собиралась в школу. Дочь полностью пошла в Надю, переняв у неё лучшие черты характера – аккуратность и самостоятельность.
Алина без проблем и посторонней помощи вставала рано утром, умывалась, завтракала, самостоятельно собиралась и шла в школу. С дочкой у них, как у родителей, никогда не было никаких проблем. Золото, а не ребёнок. А вот Руслан – это была какая-то беда. Они с женой не будили его по утрам, а уговаривали проснуться. Первое время, когда Руслан только начал ходить в детский сад, они брали его из кровати полусонного на руки и относили в ванную комнату. В ванной сажали его на стиральную машину, стоящую рядом с раковиной, и умывали. После этого была целая эпопея под названием – одеть-Руслана-и-отвести-его-в-сад.
Даже у Нади, у которой были стальные нервы, которая всегда была спокойной и рассудительной, частенько эти нервы сдавали, и она начинала ругать Руслана, приговаривая: «Господи, Руслан, да когда ты уже повзрослеешь и станешь хоть чуть-чуть самостоятельнее – это же кошмар какой-то»! Но после того, как Руслан подрос, ситуация мало в чём изменилась. Если раньше мальчик просто смотрел осоловелыми глазами, на суетящихся вокруг него родителей, не прилагая никаких усилий, чтобы им помочь, то со временем, когда он чуть повзрослел, ко всему ещё добавились: вечно «кислая мина» на лице и бесконечное нытьё, напоминающее мычание коровы. В целом же мальчишка был хорошим, за исключением утренних подъёмов и сборов. Воспитатели никогда на него не жаловались, а во дворе и в детском саду у него было много друзей, с которыми он легко играл и общался.