– Плохая рана. Может начаться горячка, тогда все. Выкинут за борт и прощай. Но я попробую тебе помочь. У себя на родине я был лекарем и у меня была жена и дети. Мы не были богаты, но на хлеб, всегда хватало. Дочери, готовились выйти замуж, когда кто-то занес чуму. За два дня деревня вымерла. Я выжил один.
Я долго скитался, пока однажды разбойники на дороге не скрутили меня, для продажи в рабство. Вот теперь я здесь. – сказал Тимей.
– А кто нас купил и куда мы плывем? – спросил я.
– Купил нас перекупщик. Который продаст нас, когда мы доплывем до Тальеры, это на юге, с другой стороны Игристого моря. Игристым его назвали, потому что здесь не сильные, но частые шторма. А плыть нам, еще десять дней. Так что, лежи спокойно, а я посмотрю твою рану и попробую тебя спасти.
Когда Тимей лечил, я чувствовал, как в меня вливается, какая-то приятная энергия, которая растекалась по всему моему телу.
Тимей рассказывал:
– У меня Айр, дед был лекарь, прадед – лекарь и отец, тоже был лекарем. Мы все – видящие целители, таких теперь мало. Видящие – это те, которые могут видеть энергию, которой лечат. Еще, все лечение зависит от концентрации внимания.
Вот тебе Айр, сколько сейчас лет? – спросил Тимей.
– Мне – пять. Я умею писать и считать. Еще меня наставник, учил сражать на деревянных мечах и драться на кулачках. – пытался похвалиться я.
Тимей только улыбнулся.
– Когда мне исполнилось пять лет, отец сажал меня к себе на колени и заставлял глубоко и ровно дышать и по долгу смотреть на свою ладонь, тренируя мою концентрацию мысли. У меня, долго ничего не получалось, я ерзал на коленях отца, концентрация слетала и приходилось все начинать сначала
. Очень утомительное, но и очень необходимое занятие. Вот пока ты больной, лежи и пытайся выкинуть все мысли из головы, сконцентрировав все свое внимание на своей ладони или другой части тела. – сказал Тимей.
Первые пару дней, я смотрел, но в голову лезли всякие мысли, отвлекая меня. Тогда, как говорил Тимей, я стал стараться ровно и глубоко дышать, смотря на свою ногу.
Это занятие быстро утомляло. Я смотрел на свой большой палец на ноге и следил за дыханием. Мысли в голову стали лезть реже. Потом, я увидел, что моя нога как будто стала лохматой и покрытой цветной шерстью.
Ну вот, что-то с глазами. Надо утром Тимея спросить. Он, наверное, разозлиться. Голова еще до конца не вылечена, а у меня еще проблема с глазами образовалась. И главное, когда просто глядишь – ноги, как ноги, а внимательно вглядишься, становятся лохматыми с цветным мехом. Я осмотрел внимательно себя и тихо охнул.