А дальше стало легче - в тыл мятежникам зашли неизвестно откуда
появившиеся гатчинские егеря при двенадцати орудиях, что позволило
разрешить ситуацию полюбовно. Да, и где теперь взять столько
офицеров на открывшиеся внезапно вакансии? Жестокий век, жестокие
нравы - ведь говорил же и просил быть милосердными хотя бы до
суда.
К утру внутренний плац более всего походил на смешение тюрьмы с
чумным бараком - то и дело появляющиеся с добычей семёновцы и
подключившиеся к потехе конногвардейцы приносили новых арестантов
и, не церемонясь, просто бросали связанными в общую кучу. Далее уже
распоряжались солдаты запятнанных было изменой полков, сортируя
пленных по рангу и чину.
- Смотри, ты этого хотел? - от звуков моего голоса
Александр вздрагивает и непроизвольно закрывает руками ушибленное
место.
- Я не думал…
- Вот и хреново, что не думал. Гляди-гляди, цвет армии у
ног наших… генералов только два десятка… А если завтра война? Я
чем, жопой твоей воевать стану? Так ведь и ей нельзя, тебе же
думать нечем будет.
Совсем застращал парнишку. Ничего, оно даже полезно, чай не баре
какие… Ах да, pardone mois, они самые и есть, причём наиглавнейшие.
Ладно, хватит кнутов, переходим к пряникам.
- Ошибки исправлять будешь, понял? - вытянулся и не
перебивает. - После разбирательства зачинщиков на плаху отправим,
без этого нельзя, а остальных под своё начало возьмешь. Да не
радуйся ещё, дурень. О званиях и орденах забудь - лишён и
разжалован. Чего моргаешь, скажи спасибо, что не до рядового.
- А…
- Молчи. На престол хочешь?
Александр опешил от неожиданного вопроса и не сразу нашёлся с
ответом:
- Только после Вас, Ваше императорское Величество.
- Именно, Сашка, именно так! После, а не вместо. Но я не
тороплюсь - лет через пятнадцать, коли до генерала дослужишься,
вернёмся к этому разговору. Пока же иное - заберёшь всё вон то
гвардейское отребье, штафирками разбавишь, и сделаешь из них
солдат. Как - сам думай. Теперь ступай, господин прапорщик. Да,
ещё… не заставляй меня жалеть о допущенной мягкости. Иди.
Побрёл, по-стариковски шаркая ногами и с опущенной головой.
Сделав несколько шагов - обернулся:
- Граф Панин был вызван из Москвы и является…
- И является покойником! Нету больше твоего графа, весь
кончился - семёновцы порешили впопыхах, даже допросить толком не
успели.