Пробегающая мимо девчушка лет пяти, в ярко-зеленом платьице, в цвет любопытных, горящих глаз, кружевных светлых колготочках, ее длинные каштановые волосы были собраны в два хвоста, перевязанных полосатой бело-зеленой лентой, замерла, удивленно и с долей восхищения разглядывая меня, только что рот не открыла. Зверолюды, одним из которых я являюсь – очень редкие гости столицы, а уж для городов поменьше – тем более чудо чудное, диво дивное. Вымирающий, так сказать, вид в этой стране. Вроде, человек, но треугольные уши на макушке вместо обычных человеческих, более круглый разрез глаз, ярко-сиреневых с вертикальными зрачками, немного иная форма носа, больше похожего на кошачий, длинные когти на пальцах на руках, покрытых белоснежной шерстью, вместо ступней были мягкие, покрытые мехом лапки с подушечками, и, конечно, гибкий хвост, очень ясно позволяли смотрящим осознать обратное. Я улыбнулась девчонке, стараясь не показывать острые клыки, чтобы не напугать, и помахала ей рукой. Мне нравился ее дружелюбный, любопытный настрой, свойственный детям такого нежного возраста, который меняется, когда они становятся старше, к сожалению.
– А ты кто? – почти прошептала она. Меня немного смущало такое пристальное, вдохновленное внимание. В этой стране меня обычно разглядывали исподтишка, с долей осуждения, возмущения, презрения, отвращения и страха. Особенно в столице.
– Зверолюд, – интересно, как долго ей осталось восхищаться чем-то неизвестным, неправильным, иным, прежде чем взрослые привьют ей ненависть к тем, кто не похож на них, на нее…
– А как тебя зовут?
– Меня – Аянэ. А тебя?
– Леди, Вы идете? – донесся до меня голос сопровождающего. Я обернулась к нему, отвлекшись на секунду, а когда повернулась обратно, девчонки уже не было. Посмотрела по сторонам, думая, что замечу ее удаляющееся приметное зеленое платье, но ее нигде не было. Либо девочка слишком быстрая, либо у меня галлюцинации и помутнение ослабшего сознания.
Я угрюмо поплелась в след за своими сопровождающими, больше похожими по поведению на тюремщиков. В небольшом кафе было малолюдно и тихо, те же, кто решил встать пораньше и позавтракать вне дома в компании или в одиночестве, и сидели сейчас за столиками, на нас не обратили никакого внимания, что для меня стало приятным сюрпризом – никто не будет сверлить меня взглядом. Неужели аура неприметности гвардейцев так сильна, что распространилась даже на меня – непривычного для этих мест зверолюда?