Длинное бежевое платье с длинным рукавом закрывало всё тело, а голову скрывал бирюзовый платок. Девушка стояла и мило беседовала с соседкой по прилавку, а та, увидев подоспевшего, молчаливого юношу указала взглядом на него и тактично стала наводить порядок среди орехов и сухофруктов, которыми торговала.
Повернувшись к Вите, девушка смутилась, а потом, взяв себя в руки, постаралась сделать спокойный вид.
– Что вам угодно? – спросила она едва уловимым, тонким голосом.
– Мне, наверное, приправу, – вдруг, вспомнив, что он на рынке перед продавцом, несуразно пробормотал Витя.
– Как обычно?
– Да, как обычно.
Девушка взяла лопатку и стала накладывать разные специи в одну банку, комбинируя их таким образом, чтобы получить готовую приправу для плова. Витя в этот момент терялся в догадках, с чем связан её сегодняшний необычный наряд.
Больше всего он боялся того, что она могла выйти замуж и по обычаю теперь должна скрывать себя от посторонних взглядов.
Он думал о том, как бы узнать, в чём причина столь резкой перемены, ведь он уже с полгода чуть ли не каждую неделю приходил сюда и даже привык к такому странному общению.
Страх провала, не дал ему за это время узнать даже её имени, что уж тут говорить об одежде.
– Наверное, вы очень любите плов? Не многие берут столько специй, прервала молчание девушка и протянула банку.
– Да, люблю, – сказал он, а потом, осознав, что это похоже на признание, начал тараторить невпопад. – Кто ж его не любит, борщи и галушки это хорошо, но плов… это наше всё.
По глазам, от которых он не отводил взгляда, было видно, что девушка улыбается.
– Узбекский плов отличается от таджикского плова, если захотите попробовать, возьмите ещё нут и айву в соседнем ряду. Уверена, ваша мать справится. С вас три рубля, – заключила продавщица.
Витя пошарил по карманам и достал мятые купюры.
Отдав их, он решил действовать наверняка, пока обстановка была непринужденной и рядом не было других покупателей.
– Красивое у вас платье, – наконец выдавил он и себя. Глаза девушки забегали, она растерялась.
Едва не расплакавшись, девушка убежала.
– Какой же я кретин! – стал корить себя Витя, оставшись один.
– Конечно, кретин! – вдруг вскрикнула женщина из соседнего прилавка. Она всё это время, казалось, была занята своими делами. – Ходишь, донимаешь девушку, извёл бедную!