Лесная темнота всегда казалась мне чем-то поглощающим. И эта ночевка на ветках не стала исключением. Вокруг сомкнулось что-то настолько плотное и густое, что даже подъем глаз к небу не дал ясности – как скоро ждать рассвет.
Спальник давал достаточно тепла, чтобы поворочаться и предпринять попытку уснуть. Но дым раздражал нос, выманивал меня из гамака, требовал действий. Пришлось слушаться этого привереду, вдруг не свои курят, а я пропустила.
Еще немного полежав, давая глазам привыкнуть в темноте и начать различать хотя бы силуэты, я расстегнула спальный мешок, раскачала гамак и практически вывалилась из него, все же ловко приземлившись на ноги. Руки быстро нашли припрятанный рюкзак, а в нем старую, повидавшую виды темную толстовку, защищавшую меня и от более суровых морозов, а заодно и посторонних глаз, порой встречавшихся в ночное время даже в этой глуши.
Быстро нашлись и ботинки, которые пришлось шнуровать в густой темноте наощупь, еще и сидя на холодной, отсыревшей за ночь земле. Но если курит не кто-то из своих, то времени на приведение себя в порядок у меня не будет. Так что придется довериться пальцам, отключая на время другие органы чувств.
Вскоре, перекатившись с задницы на колени, я осторожно, обходя более густые кусты и выбирая самый тихий путь, добралась до края поляны и внимательно всмотрелась за тусклый огонь костра.
На бревне, защищая спиной две палатки и вглядываясь в самую черную темноту, смыкавшуюся вокруг единственного источника света, курил смуглолицый Андрей. Он изучал округу, отдаваясь туннельному зрению, умоляя преимущества периферии. Рядом покоился Абакан, которому парень уж слишком доверял, несмотря на то, что до сих пор не появилось возможности показать свое стрелковое мастерство.
Самый сдержанный из всех бойцов отряда спокойно курил сигарету. Но это зрелище переполнялось напряженностью не меньше, чем вид надвигающейся волны. По факту, парень не просто беззаботно сидел на бревне в тишине ночного леса. Он вслушивался в звуки, пытаясь разглядеть хоть что-то за пределами крохотного круга, очерченного огнем лагерного костра.
Я одобрительно кивнула, мысленно похвалив выбор Луншина, и отправилась обратно в глушь, на поиски хоть какой-то снеди для завтрака.
В этой темноте сложно найти что-то съедобное быстро на ветках или в кустах. Уж слишком густые тени они создавали. Но пока я крутилась на месте, как маленькая собачка, ищущая свой хвост, небо сделало маленький подарок – разогнало пару туч, позволяя звездам осветить совсем крохотный участок.