Взгляд старика на мгновение затуманился: воспоминания прошлого захватили его мысли.
– Последняя жертва Чародея, – медленно проговорил он. – Нам удалось ее спасти.
– Но она снова пропала. – Рубикон откинулся в кресле и сжал подлокотники. – Утром по сводкам я узнал, что ее коллега – мастер из парикмахерской «Магия» – заявила в полицию о том, что Кристина второй день не выходит на работу. На звонки не отвечает, дверь в квартиру не открывает.
– Она живет одна? – удивился отец.
– Получается, что да. Ты не интересовался ее судьбой?
Старик отрицательно покачал головой:
– После того, как мы ее нашли, родители сразу же увезли ее в поселок Ранта – подальше от кошмара, что ей пришлось пережить. Они оборвали все контакты, и я не знаю, как сложилась ее судьба.
– Похоже, в какой-то момент она снова вернулась в город, – сказал Рубикон. – Работает парикмахером.
Покопавшись в карманах заношенных штанов, отец достал пачку «Мальборо» и закурил. Рубикон скривился, но ничего не сказал: ему надоело читать нотации о вреде курения. Он просто ждал, когда рано или поздно (почему-то он был уверен, что это случится ночью) раздастся звонок от Арины и она сообщит, что его старик откинул копыта.
– Зачем она к тебе приходила? – спросил отец, выпуская сизый дым изо рта.
– Она утверждала, что Чародей жив и преследует ее. Якобы перед своим самоубийством он сказал ей, что они встретятся снова. И все эти годы Кристина подсознательно ждала этого события. Последние дни ей мерещилось, что за ней кто-то наблюдает. А пару дней назад, когда она работала в парикмахерской, некий слушатель, представившийся Чародеем, посвятил ей на радио песню.
– «Always On My Mind»? – с грубым акцентом проговорил отец, заметно помрачнев.
Рубикон кивнул.
– Я уже проверил: заявка на радио поступила с украденного телефона.
– И ты думаешь, что кто-то снова похитил Кристину?
– Пока я ничего не думаю. – Рубикон нахмурился. – У нас нет фактов, подтверждающих похищение Кристины. Мы знаем только, что она второй день не выходит на работу и не отвечает на звонки.
– Но ты все равно считаешь, что облажался. – Старик пристально посмотрела на Рубикона, и под взглядом этих серых глаз ему стало неуютно: так отец смотрел на подозреваемых, когда работал полицейским. – Ты не воспринял всерьез ее слова. Проигнорировал. И теперь ее жизни угрожает опасность. Чему я тебя учил, Валентин?