Судьбы суровый матерьял… - страница 11

Шрифт
Интервал
Телята, мамы…
Бык – вожатый, в голове!
Я иду последний самый,
Бич змеится по траве.
Бич змеится-серебрится.
Ладный бич.
И я не плох!
Улетай с дороги, птица!
Убегай, чертополох!
Дых здоровый!
Дух дворовый!
Мы идем, а через лес
Солнце красною коровой
К нам спешит наперерез.

Отдельно счастливый в отдельной стране…

1.
Весну заждавшиеся люди
Копают грядки, травы жгут.
Заря в малиновой полуде
Речной туман, свивая в жгут,
Возносит к верху.
Будет вёдро!
Журавль от золота рудой!
Окованные медью ведра
С живой колодезной водой
Так тяжелы, что тело гнется,
И ты под ношею спешишь.
Остановись – земля качнется,
И на ногах не устоишь.
2.
Раскрытое небо, широкие степи,
Высокое солнце, как люстра в вертепе,
Играет огнями, знобит и печет,
И воздух, дрожа, миражами течет.
Отдельно счастливый в отдельной стране
Поскотиной еду на светлом коне.
Чеканное стремя звенит под ногой.
Копье не в крови, и колчан мой тугой.
Еще далеко боевые дела!
И кнут сыромятный по коже седла
Змеею стекает до самой земли…
Ни зверя в норе и ни гунна вдали!
Лишь стадо коровье мотает рогами,
Да травы шумят у коня под ногами,
Да ветер с полудня – в лицо. Суховей.
Да бабы на дойке – платки до бровей.
3.
Тихо… Ворота распахнуты внутрь.
Холодом пахнет от старой фуфайки.
Вышла пустая корова из стайки…
Сколько похожих мне выпало утр —
Меньше гвоздей у подбитых сапог,
Меньше стрижей под обрывом Алея…
Юный пастух на кобыле, как Бог!
Белая лошадь тумана белее.
Жжет мои ноги земля. Горяча!
Неба околыш не розовый – синий…
А надо всем этим посвист бича
По направленью к поскотине – дли-и-нный.
4.
Тут проснулся Петя…
С. Есенин
Выспавшись в крапивах-лопухах
На крутом обрыве, над рекою,
В самотканых клетчатых штанах
С легкою есенинской строкою
Я корову шарю по кустам,
Ежевикой вызревшею тешусь.
Вот найду комолую – задам!
Не найду – в черемухах повешусь…
5.
День в прошлое спешил. Густели тени.
Стихала степь – готовилась ко сну.
По косогору – наискось – Савелий
На вороном копытил целину.
Пылил табун. Трехлетки присмирели.
Пугливо жались в гущу стригунки…
А после у излучины реки
Мы жгли костер.
Мы – я и дед Савелий.
Пеклась картошка. Съежившись, босой,
Я тыкал в угли тонкой хворостинкой.
А ночь, в расшитой звездами косынке,
Поила травы чистою росой.
Кимарил дед, свернувшись у седла,
Да кони порскали,
Видать, на непогоду,
И пили из реки парную воду,
И не давали спать перепела.
Следующая страница