– Не бойся, – сказал он. – Дядя хороший, он просто пошутил. Догоняй скорее своих друзей!
Девочка припустила следом за колонной, один только раз оглянувшись на странных аксакалов. Пионеры уже выкрикивали новые антирелигиозные лозунги, звучавшие, надо сказать, довольно загадочно.
– «Сергей поп, Сергей поп, Сергей дьякон и дьячок; пономарь Сергеевич и звонарь Сергеевич!»
С этими словами светлое будущее страны Советов благополучно скрылось за поворотом.
– Мне кажется, это должна быть песня, – заметил Нестор Васильевич, задумчиво глядя вслед детям.
Загорский с Ганцзалином прошли мимо частной продуктовой лавочки, в дверях ее стоял хозяин, толстый, с апоплексическим красным лицом человек. Он глядел на них угодливо и заискивающе, а когда стало совершенно ясно, что клиенты идут мимо, воскликнул с отчаянием в голосе:
– Чего желаете-с?
Ганцзалин, не любивший торговцев, нахмурился было, но Нестор Васильевич опередил его, благожелательно спросив:
– А что у вас есть, любезный?
– Для вас – все, – отвечал лавочник, – все, что душа пожелает. Прошу зайти и убедиться самолично.
Загорский кивнул и зашел в лавку. Ганцзалин плелся следом и бубнил, что не затем они проехали несколько тысяч верст, чтобы по магазинам шастать.
В лавочке действительно было все, чего душа пожелает, и даже более того: ветчина, колбасы, сосиски, красная и черная икра, разнообразные вина, конфеты, шоколад…
– Да, – сказал Нестор Васильевич, озирая представившееся их глазам великолепие, – все-таки великое дело – новая экономическая политика. Купить можно все, были бы деньги.
– Очень это вы верно заметили, – подхватил торговец. – мы не какие-нибудь государственные, у нас все для чистой публики. Вот-с, осмелюсь предложить, наш фирменный товар – итальянское мороженое. Вкус просто божественный!
Загорский заколебался.
– Берите, не сомневайтесь, – шепнул хозяин. – А слухам не верьте!
– Каким еще слухам? – недружелюбно спросил Ганцзалин.
– Распускают тут некоторые, – сердито отвечал торговец. – Что будто бы в Италии им ослов кормят. Подумайте, какое невежество! Мороженым – ослов!
Нестор Васильевич засмеялся: да нет, он конкуренции с ослами не боится. Просто по такой жаре – и мороженое. Не испортилось ли? Лавочник сделал обиженное лицо: не извольте беспокоиться, у нас все на леднике. И он с гордостью подвел Загорского к большому шкафу, изнутри обитому цинком – между стенками был уложен лед, а сам ледник источал благодетельную прохладу.