– Глазам своим не верю, – говорю я, прижимая руку к сердцу. – Ты настоящая.
Джульетта, высвободившись из моих объятий, улыбается так широко, что, кажется, лицо ее сейчас треснет.
– И ты настоящая! – восклицает она, указывая на меня. – Так странно! Но круто.
По идее, между нами не должно возникнуть неловкости. Мы общаемся с Джульеттой Шварц уже два года. Да, только по интернету, но в наши дни интернет-дружба ничем не отличается от реальной, и Джульетта знает обо мне больше, чем самые близкие школьные друзья.
– Ты живой человек, – повторяю я. – А не просто пиксели на экране.
Я знаю о Джульетте почти все. Знаю, что она ложится спать не раньше двух ночи, что больше всего ей нравятся фанфики с сюжетом «враги становятся любовниками», а еще она втайне обожает Ариану Гранде. Я знаю, что она, вероятно, вырастет в рафинированную женщину средних лет, которая цедит вино, зовет всех «дорогушами» и поглядывает на окружающих с легким презрением. И все равно для меня оказывается неожиданностью, что голос Джульетты звучит глубже и богаче, чем по скайпу, а волосы и в самом деле рыжие (она, конечно, говорила, что рыжая, просто на экране ее волосы выглядели скорее каштановыми); а еще она на голову ниже меня – хотя я та еще каланча и уж к этому могла бы привыкнуть.
Джульетта приглаживает челку, я поправляю хиджаб, и мы направляемся к выходу с вокзала Сент-Панкрас. Мы молчим, и я вдруг начинаю нервничать, хотя не должна бы. Ведь мы с Джульеттой практически родственные души: два существа, вопреки всему нашедшие друг друга в глубинах интернета, мы составляем ту еще парочку. Джульетта – романтичная барышня с острым умом. Я – эксцентричная сторонница теорий заговора. И мы обе живем ради «Ковчега», лучшей группы в истории человечества.
– Тебе придется говорить мне, куда идти, – улыбаюсь я. – У меня напрочь отсутствует чувство направления. Иногда я теряюсь по дороге в школу.