– А-а-а-а! – прыгнув мне на руки, в ужасе завопила она. – Помоги, Влад! Это парикмахеры!
Как ни наслаждался я близостью Йети, но больше трёх секунд удержать её на руках не мог. Я осторожно опустил её на пол.
– Они… они хотят остричь мою шерсть, – боязливо сказала Йети, пытаясь спрятаться за моей спиной.
– Ты же не серьёзно, да? – спросил я Сергея. – Что всё это значит?
– Ты о чём? – изобразил невинность тот. – Это для её же блага. Когда всю шерсть удалят, она наверняка приобретёт более-менее презентабельный вид. Мы же не хотим перепугать нашу публику, правда?
Я впервые спросил себя, с какой стати дружу с Сергеем – он явно не хороший человек.
Йети заплакала:
– Но тогда это буду уже не я, – рыдала она. – Я думала, главное – танец, а не моя шерсть. Большего я никогда и не хотела. Просто танцевать.
– И вы будете танцевать, – решительно сказал я. – И именно такая, как есть, с вашей прелестной шерстью.
– Не будет, – сказал Сергей. – Это мой театр. Здесь по-прежнему я решаю, кому танцевать на этой сцене, а кому – нет. И будь она действительно лучшей примой-балериной в мире, в наши дни этого недостаточно. Чтобы стать звездой, нужно большее. Больше красоты, больше харизмы, больше очарования. И в любом случае меньше шерсти. Я мог бы сделать из неё звезду. Или пусть уходит. В таком виде она у меня ни за что выступать не будет.
Йети разразилась громкими рыданиями, а я в ярости подступил к Сергею. Я остановился так близко от него, что мы почти соприкасались носами.
– Она будет здесь выступать, – прошипел я ему. – И именно сегодня, как заявлено. А если ты не позволишь ей станцевать, то я кое-что из тебя сделаю, что тебе наверняка не понравится, – я сверкнул клыками. – Ты меня понимаешь? – выразительно спросил я.
Судорожно сглотнув, он молча кивнул.
– Вижу, мы друг друга поняли. А теперь исчезни и своих бесстыжих махателей ножницами забери!
– Да, проваливай, болван! – ругается Глобиночка.
– Тебе следовало его укусить, – ворчит Резус.
– Какой мерзавец! – бурчит Вируся. – Бедная Йети. Надеюсь, она всё-таки станцевала.
– Да, станцевала, – говорю я. – Однако потребовалась куча времени, пока мне удалось её уговорить.