– И то! – согласился спускавшийся. И – уже мне: – Дай дорогу, бич, а то передумаю!..
Я подался в сторону. Послушно и поспешно.
Парень, которого назвали Костяном, весело гикнул, и громко толкнул входную дверь. Та гукнула, однако не поддалась. Костян громко произнёс несколько непонятных мне слов. И тут же вроде как осёкся.
– А ты и в самом деле валил бы отсюда на хрен! – послышался от светового пятна второй голос. – А то Костян вернётся скоро – магазин тут рядом…
– Замерзаю… – просипел я.
– Ну, это вопрос не ко мне. Я не мать Тереза, и не служба спасения, и даже не ЖКХ…
И светлый дверной проём угас.
А с улицы донёсся голос Костяна:
– Да я-то местный, командир!.. Вы лучше вон бомжа заберите, пока он дуба у вас на участке не врезал – в одном-то пиджачишке… – и снова добавил какие-то слова, которых я не знал.
– На хрен нам твой бомж!.. – ответил ему другой голос.
– А вы посмотрите – он вроде как в форме…
– В форме?..
Дверь снова попытались открыть. И мне в глаза ударил яркий луч – на этот раз исходящий из одной точки.
– Гражданин, ваши документы!..
Признаться, к этому моменту я уже вообще мало что соображал от пронзительного лютого холода.
– У меня ничего нет, – я обхватил себя руками, стараясь унять сотрясавшую тело крупную дрожь.
– Как так-то?..
Я почувствовал, как по телу ловко прошлись чьи-то руки…
– И в самом деле, ничего… – услышал я чей-то голос. – И на бомжа не похож… И амбре нет…
Голос стал немного благожелательнее:
– Что случилось-то?..
– Макс… Сволочь… – только и смог выдавить из себя я.
Подошедшие чему-то засмеялись.
– Бывает, – сказал один. – И на Ё бывает и на Я бывает… – И спросил у второго: – Что делать-то будем?
– Жалко оставлять-то, – отозвался тот. – Окочурится ведь, отписывайся потом… – И – уже мне: – Идти-то можешь?..
Ответить я не успел.
– А куда он денется! – вместо меня ответил первый. – Или дойдёт, или окочурится – не на себе ж его волочь!.. – И – тоже мне же: – Пошли, терпила!
* * *
Отделение полиции оказалось совсем рядом – буквально за тем самым углом, за который укатил трамвай.
Хотя к этому времени я совсем уже закоченел, а всё же мелькнула мысль: неужели они тут даже и не заметили эту дребезжащую колымагу, которая прокатила по переулку, в котором и рельсов-то отродясь не прокладывали…
– Принимай постояльца, Санёк!
Санёк, полноватый седоватый мужчина в форме, поначалу скользнул по мне привычно-равнодушным взглядом… Однако потом в его усталых глазах включился интерес.