Охраняет пуще глаза
Синеглазка. Вот беда!
Нет с ней сладу и управы,
Своенравна, как струна.
Те ещё лесные нравы!
Мне племянница она.
По нелепости одной,
Тайно подскажу тебе я,
От сестры моей родной
И Бессмертного Кощея,
Да ещё нечистой силы
Получился этот гусь.
Динамит и только! Милый,
Я сама её боюсь…
В детстве-то она, как сталось,
Сорванцом была большим.
Всё с мальчишками игралась —
С лешим, с чёртом, с водяным.
Не страдала самоедством
И была улыбчивой.
Хоть и ведьмой по наследству,
Но с душой отзывчивой.
А теперь! Огонь и пламень!
Пламень и опять огонь.
Точно раскалённый камень —
Не касайся и не тронь.
Силу сказочную в теле,
Хоть и хлипкая с лица,
Переняла, в самом деле,
От бессмертного отца».
«Да… Нелёгкая задача,
Как с изнанки, так и вне.
Вот бы сделать передачу
Твоего ума ко мне.
На мои могутны плечи
Да твою бы голову!
Знамо, ум незнанье лечит.
Вот бы было здорово!»
«Много молодцев, ей-богу,
Проезжало мимо-то,
Но такого золотого
Не припомню климата.
Все старуху задирали,
Звали чёрта милою.
Биться насмерть вызывали,
Да кичились силою.
Хоть и счастлив ты конём,
Но до царства двадцать семь
Не доскачешь ты на нём.
Разве, к старости совсем…
Ладно, дам тебе коня я —
Не догнать стреле из лука.
Вёрсты сотнями роняя,
Мчится он быстрее звука.
Конь к моей сестре доставит
За четыре дня, не раньше.
А она уже наставит,
Как тебе держаться дальше.
Средняя моя сестра.
Между нами – триста лет.
Ну, поспи уж. А с утра
Разбужу тебя, чуть свет».