16, но еще лучше было бы проследить все влияния, которые сам Достоевский оказывает на своих читателей. Можно предположить, что сам Достоевский сводит своих читателей с ума ничуть не менее эффективно, чем Петербург Достоевского – персонажей его романов. А ведь Россия – страна, где каждый ребенок читал Достоевского, а всякий образованный человек знает его чуть не наизусть – стоит ли удивляться тому, что…»
Здесь Алеша svidrigailoff оторвал взгляд от распечатки и спросил:
– Ты в самом деле думаешь, что Достоевский сводит своего читателя с ума?
– Ну, я тут не без юмора пишу, хотя… В последний раз я смог перечитать «Преступление и наказание» только с третьей попытки. Мне во время чтения не то что психически, а просто физически плохо становилось. Но я-то человек уже несколько, как бы сказать – искушённый и иску́шенный жизнью (ударение ставится по желанию), а в детстве-юношестве сил много – ты просто впитываешь всё в себя, как губка. Вот я и думаю – какое влияние может оказать такое вот основательное пропитывание достоевщиной?
– «Достоевщина» – не люблю это слово, честно говоря. Есть в нем какое-то пренебрежение… И мне кажется, что уж лучше «пропитываться» Достоевским, чем попсой какой-нибудь.
– Кто ж спорит…
– А ты мою рецензию на «Преступление и наказание» читал? Я там как раз отчасти с тобой полемизирую.
Иван внутренне вздохнул. Он опасался, что разговор может скатиться в эту плоскость. Правда состояла в том, что он вообще никаких рецензий Алексея не читал – пробовал читать, но они показались ему скучными. Да это и так должно было быть понятным – всё, что он находил интересным, он комментировал, а раз он не комментировал рецензии Алексея, значит, интересными их не находил. В этом и состояло (в том числе) преимущество общения в сети (on, а не off лайн): тебе интересно – общаешься, неинтересно – не общаешься. А теперь сиди «в реале» и ври, что ты, мол, конечно, читал – или лучше правду сказать? Но Иван не был правдорубом, разделяя где-то вычитанную им мысль, что любители говорить правду в лицо, как правило, не очень-то это лицо любят. К Алексею он, правда, никаких чувств не испытывал, но и быть грубым ему вовсе не хотелось. Не хочешь обижать людей? – тогда ври.
– А ты мою рецензию на «Преступление и наказание» читал? Я там как раз отчасти с тобой полемизирую.