Я не устал. Мой век отмерен вширь
Простором мысли и восторгом веры.
Саженью измеряется пустырь,
Но не нужны просторам землемеры.
Владею всем, что выдал мне Господь:
Землёй и синевой небесной тверди
И той водой, что превращает плоть
В творение, не знающее смерти.
Мой перекрёсток – это просто крест,
Тебе его не видно из трясины,
Но я-то каждой ночью слышу треск
Костей своих и крестной древесины.
Прислушайся, Сугробов! Жизнь проста,
Нет ничего, что жизни этой проще:
Любое утро – снятие с креста,
И всякий сон – как в Гефсиманской роще.
Тебе, Сугробов, выдано сполна
Любви и силы, гнева и отваги,
Ты честен, как священная война,
И милостив, как царские бумаги,
Но, к сожаленью, вовсе не поэт
И даже не пловец в подлунном море,
И крыльев у тебя, Сугробов, нет,
Чтобы летать в сияющем просторе.
Попробуй жить обычным рыбаком,
Тащи в лодью свой невод загребущий.
Глядишь, и позовёт тебя кивком
По берегу задумчиво идущий…