– Я всё правильно понял? Вы только что отчитали меня перед моим сотрудником?
– Вас! Именно вас! Считаете, что я не права?
Начальник снова замолк. Я поставила его перед неудобным вопросом.
– Вы никто. С чего бы мне считать, правы вы или нет. Вы даже здесь не работаете.
– Да вы что?! – с каждым разом я расходилась всё сильнее и сильнее.
Развернувшись на сто восемьдесят, подошла к мужчине, что только что принял меня на работу, выхватила договор со стола, застегнула сумочку, в которой лежала копия, и подошла прямо к начальнику.
– Видите это?! – ткнув бумагами прямо в лицо важного мужлана, чуть ли не прокричала я. – Вы можете уволить меня по сокращению! Можете хоть разорвать этот поганый договор, можете забрать у меня копию, но не думаю, что вам понравится, что я сделаю после этого.
Осторожно отодвинув бумаги от носа, мужчина тихо спросил:
– И что же вы сделаете?
– Я! Я! Я подам на вас в суд за домогательства!
Герман тут же усмехнулся. Посмотрел на подчинённого. Усмешка тут же пропала с его лица.
– Вы этого не сделаете.
Если честно, я и сама понимала, что не сделаю этого. Слишком много времени и нервотрёпки. Слишком маленький шанс победить в судебном разбирательстве с таким важным перцем. Но если уж давить, если уж начала, то давить до последнего.
– Сделаю! – уверенно подтвердила я.
– Не сделаете, – замотал головой Герман Дмитриевич.
– Сделаю! – словно ребёнок, у которого закончились аргументы, повторила я.
– Не сделаете, – последовал примеру босс.
– Сделаю!
– Нет.
В этот самый момент, сама того не понимая, я внезапно ответила:
– Не сделаю.
Впервые за всё время глаза мужчины расширились так, что казалось, глазные яблоки вот-вот вывалятся наружу.
– Не понял, – удивлённо переспросил Герман Дмитриевич.
– Не сделаю, – быстро сориентировалась я, – но при одном условии.
– Каком же?
Тут до меня начало доходить, что рыбка попалась на крючок. Только вот… как дорого мне будет стоит этот крючок я тогда ещё не понимала. Не хотела понимать.
– Вы дадите мне испытательный срок.
Мужчина расслабился. Глаза вернулись в прежнее состояние, а на лице засияла довольная ухмылка. Внезапно ухмылка исчезла, лицо сделалось серьёзным.
– Сколько?
Понимая, что переборщить нельзя, я ответила:
– Неделю.
Ох, знала бы я, что мне придётся пережить за эту неделю…
Следующие семь дней мне приходилось не только заниматься работой секретарши, составляя расписание начальника, но и потакать всем его прихотям. В середине дня Герман Дмитриевич мог запросто отправить меня на другой конец города, чтобы просто отвезти документы, которое можно было отправить по электронной почте, а посреди дороги запросто мог позвонить и заявить, что ему нужно кофе.