собрать, но вышло плохо: ноги узелком завязали, какие-то руки вразлет сочинили, а половину обломков просто рядом бросили. Тоже не поняли. Так
он простоял больше двадцати лет – перевранный, зато уже не в болоте.
А потом за него взялся Владимир Яковлевич Толмачев, его послала Императорская археологическая комиссия. Он-то ученый, он все понял. И в 1914 году, после вечности в торфяном болоте, наконец он поднялся. С поддержкой, конечно, на опорах, зато снова во весь гигантский рост. Говорят, тогда в воздухе был слышен треск – то пробегали разряды между пластами уральской истории.
Но стоял он недолго: грянула мировая, затем Гражданская. Снова его разобрали и упрятали в ящики, в подвалы. А потом Великая Отечественная. И, как теперь пишут, «к сожалению, средняя часть изделия длиной около 193—200 см была утрачена». Как, когда, почему? Никто не знает. Но не опиши, не зарисуй его Толмачев, сегодня мы б и не знали, каков он был во всем своем величии еще 100 лет назад.
В советское время его не жаловали: обломки находки царских времен, побочный продукт заблуждений неразвитого допотопного сознания, свидетельство религиозных предрассудков прошлого. Но он оказался выносливее, терпеливее. К нему снова обратились в 1990-е15. В 1997-м сделали первый радиоуглеродный анализ: «Древнейшая в мире монументальная деревянная скульптура, аналогов которой нет». В 2014 году анализ повторили и насчитали ему 13 тысяч полных лет.
Сегодня он стоит в торжественном стеклянном саркофаге в собственном зале и свысока глядит на тех, кто идет ему поклониться. Его называют Большой Шигирский идол.
Большого идола древние мастера вырезали из лиственницы. Много труда: археологи-трасологи нашли следы работы нескольких тесел, стамесок и штихелей, плюс шлифовка. Выходит, обширный арсенал был в ходу 13 тысяч лет назад. Еще насчитали, что той лиственнице было 159 лет.
Большой идол высокий и тонкий. Его нижняя часть стесана на конус. Поначалу думали, что он стоял вкопанным. Но это вряд ли: для этого он слишком длинный и стройный, даже хрупкий. К тому же на его нижней части нет следов гниения, значит, он не просто не был вкопан, он даже не стоял на земле. Тогда на чем? На камне, на досках, на шкурах? Может, его выставляли только по праздникам, а остальное время он лежал, заботливо укутанный?