– Почему?
– Нет настроения, – призналась она. – У меня умер близкий человек. Извини.
– Так, наоборот, не нужно в одиночестве сидеть. Или ты не в одиночестве?
– Если ты спрашиваешь, не нашла ли я тебе замену, то нет. Не нашла.
– Мы ссоримся?
– У меня убили близкого человека. Я хочу побыть одна!
– Убили?! – поразился Кирилл. – Ты не сказала, что его убили.
– Я сама это только что узнала. Прости, не могу больше разговаривать. Начальник зовет.
Агата отключилась, положила телефон рядом с клавиатурой, вздохнула и отметила одну странность. Она всегда считала себя правдивым человеком, а Кириллу постоянно врет.
* * *
Спешный отъезд не сделал поездку напрасной, Павлу удалось успеть достичь договоренности о совместной работе с немецкими коллегами. В условиях санкций сделать это было непросто, но он справился. В иной ситуации он бы этому порадовался, а сейчас только равнодушно напомнил себе, что с оформлением договоров тянуть нельзя.
Потянулся к телефону, чтобы вызвать Романа, обговорить детали, но набрал другой номер. Повезло, Антонина ответила сразу, а могла быть на лекции.
– Приехал? – устало спросила дядина подруга.
– Приехал. Вчера с ментами разговаривал. Юлий умер от передозировки… – Павел выговорил опостылевшее название препарата. – Слышали про такое лекарство?
– Слышала. – Антонина помолчала. – Но… Юлий его не принимал! Он пару недель назад ходил к кардиологу, я его тогда выспросила, что ему назначили.
– Вот именно, – подтвердил Павел. – Не принимал.
– Паша…
– Убили его, Антонина Александровна. Убили! – Экран компьютера, который он по привычке включил, едва зайдя в кабинет, заснул. Павел подвигал мышку. – Менты сказали, что отраву он принял во второй половине дня накануне. В квартире следов препарата не нашли.
Она молчала.
– Алло! – Павлу показалось, что связь прервалась.
– Я здесь, – глухо откликнулась Антонина и опять замолчала.
Лет пятнадцать назад ему казалось, что дядя готов на Антонине жениться. Тогда Юлий встречался с подругой не реже, чем раз в неделю, а по телефону говорил почти ежедневно.
Павел тогда с дядей уже не жил и против женитьбы не возражал. Даже наоборот, порадовался бы за Юлия. Понимал, что одиночество штука неприятная.
Это когда маленький был, до смерти боялся, что дядя женится.
Тогда у Павла, кроме Юлия, никого не было.