Карета остановилась у клуба. Седрик вышел на дорожку и не задерживаясь, направился к парадному входу.
Он знал, что встретит здесь своих друзей, которые так же как, он бежали из дома, чтобы избавиться от скуки. Только вот в отличие от него, их не тяготили узы брака. Проклятые везунчики.
Чертыхнувшись, Седрик снял шляпу и пальто, передавая их в подставленные руки лакея. Он знал куда идти. Нужно лишь пересечь широкий холл и подняться по лестнице, чтобы дойти до гостиной, которую арендовал вместе с друзьями. Годовой взнос, который они платили, обеспечил им отдельный вход и абсолютную конфиденциальность. Все что происходило за закрытой дверью там и оставалось.
Как он и ожидал, Майкл и Бретт, уже сидели за низким чайным столиком.
– Ты опять оставил свою жену в одиночестве? – с усмешкой заметил Бретт, махнув стаканом с бренди, – ты самый худший образец мужа, скажу я тебе.
Седрик поморщился и с тяжелым вздохом упал в свое кресло. Майкл, понимающе кивнув, протянул ему стакан, который он тут же осушил.
– Черт бы тебя побрал, но ты прав, – хрипло рассмеялся Седрик, – я всегда знал, что буду отвратительным мужем рядом с такой благочестивой леди, как Валери.
Бретт и Майкл переглянулись.
– Тебе не следовало жениться на девчонке, – сказал Бретт, – твоему кузену, Оливеру, она бы оказалась хорошей партией.
Седрик хмыкнул. Валери и Оливер. Да они бы умерли рядом друг с другом. Оба скучные и неприметные, вечно краснеющие и может быть, даже юные. Он бы с радостью дал им свое благословение. Если бы не одно но. Одно проклятое но.
– Обещание, мой друг, обещание, ярмом повисшее на моей шее, – проворчал Седрик, – Надеюсь, скоро избавлюсь от него.
Мужчины согласно кивнули. Близкие друзья со временем коротких штанишек, они ничего не скрывали друг от друга. Чтобы не происходило в их жизни.
– Этот чертов праздник убивает меня, – сказал Майкл, переводя тему, – Оливия решила украсить дом, каждую проклятую комнату и поставить огромную ель посреди холла, – он покачал головой, не скрывая отвращения, – это случится только через мое бездыханное тело. Только вот я умирать не собираюсь.
Бретт расхохотался. Они все не любили зиму и это нелепое суетливое настроение, которое витало в воздухе с наступлением декабря. Женщины будто обезумевшие носились по городу, в диком стремление украсить нелепыми погремушками и блестяшками, все, что видели на своем пути. Майклу не повезло больше всех, потому что в отличие от Бретта и Седрика в его доме жила восемнадцатилетняя сестра. Безумно веселая и сметающая все на своем пути энтузиазмом и весельем.