– Приветствую, бися23, шуся24 прибыл по вашему приказу, – проговорил он.
– Выпрямись, – кивнул даван, даже не подняв головы и не посмотрев на Шилана.
– Спасибо, бися, – ответил Шилан.
Шилан выпрямил спину, остался стоять на коленях. Шилан вынул из-за пазухи деревянную табличку, поднял её обеими руками выше лба, протянул в сторону давана.
– Бися, – заговорил Шилан, – доклад о состоянии вверенных мне солдат.
– Хорошо, – кивнул даван.
Евнух спустился со ступенек возвышения, взял из рук Шилан доклад, вернулся к столу давана, передал доклад. Тот, едва взглянул на деревянную табличку, исписанную мелкими вэньзы, отложил её в сторону.
– Как твоя рана? – поинтересовался даван.
– Зажила, – ответил Шилан, – ничего серьезного, просто царапина.
– Хм, – хмыкнул даван, – засиделся ты в лагере. Отправляйся на границу с Вэй, к пойме реки Дофа, там, где было наводнение. Расследуй там обстановку, узнай расположение и количество войск Вэй, обозначь всё на карте…
Шилан поднял глаза на давана: «Значит готовимся к войне в Вэй, – подумал он про себя, – наконец-то появится возможность найти хоть какие-то зацепки в деле об исчезновении шушу», Шилан склонил голову, отчеканил:
– Слушаюсь, – затем, немного поколебавшись, добавил, – бися, могу ли я спросить?
– Спрашивай, – ответил даван.
– Шушу пропал на границе с Вэй. Могу ли я…
– Выполняй приказ, – отрезал даван, – всё остальное тебя не должно волновать. Можешь идти.
– Слушаюсь, бися.
Шилан поднялся на ноги, отвесил поклон, развернулся и уж был готов уйти, но его остановил возглас давана.
– Ах, да… постой.
Шилан остановился, обернулся, склонил голову.
– Ты уже год не виделся с муфей25, ступай, поприветствуй её, – даван сделал жест рукой, разрешая ему удалиться.
– Благодарю, бися, – Шилан поклонился, вышел из кабинета.
В сопровождении евнуха Шилан прошел в нейгон26. Пройдя по галереям вдоль садов, прудов, перекинутых через ручейки мостиков, дошел до дворца Лин гуифей27 – небольшого отдельного строения, состоящего из пяти комнат: главной приемной, летней веранды с выходом в сад, и внутренних покоев. О его прибытии объявил евнух.
Лин гуифей, красивая, изящная женщина тридцати трёх лет, худощавая, с утончёнными чертами лица, светлой кожей, густой копной черных шелковистых волос, считалась одной из самых красивых и талантливых наложниц давана. Её – вдову, зарабатывающую на жизнь выступлениями с бродячими артистами на площадях в Луньи, восточной столице Шань, приметил сам даван, приказал ввести в нейгон, и с тех пор, всего за три с небольшим года, она из наложницы самого низкого ранга вознеслась до гуифей – благородной супруги, второй после самой ванхоу. Она прекрасно пела, танцевала, а её игра на муди просто завораживала слушателей.