– А если сюда войдёт третий подключённый, он своим свидетельством повысит достоверность наших траекторий, которые также не абсолютно достоверны, а что-то вроде облаков вероятности?
– Ты всё прекрасно понял. Знаешь, как это сделать?
– Один не справлюсь. Понадобится помощь одного британского священника.
– Молитвы тут не помогут.
– Он уже умер, но в своё время весьма преуспел на почве вычисления того, как новые свидетельства веры эту веру укрепляют. Я про теорему Байеса.
– Это единственный священник, которого я согласен подключить к проекту.
– А для формирования облака траектории должен подойти фильтр частиц. Только вот, гарнитура, получается, в основном передаёт в систему данные, но тогда зачем ей такая мощность? Это ещё половина мозга снаружи на голове. Что делать с такой разрядностью и глубиной?
– Когда я экспериментировал с искусственными адаптониками – номами – то наблюдал за ними не только снаружи, а подключался к их сенсорной системе, чтобы на себе ощущать, что они чувствуют и делают. Думаю, что подобная коммуникация между людьми уменьшит потери от недопонимания по сравнению с пространными рассказами о том, что кто видит, слышит, чувствует или делает.
– Ничего себе! Подключиться к другому, влезть в его шкуру?
– Что-то типа того. Естественно, с разрешения того, к кому подключаются. И чем выше разрядность и глубина, тем точнее передача нюансов.
– Но…, я с такими задачами не сталкивался. Не представляю, как именно это должно быть сделано.
– Описание и подробности того, как это когда-то сделал я, я тебе пришлю. Уверен, ты разберёшься.
Даниель перестал ощущать на себе нейрогарнитуру, рука сама потянулась к голове, чтобы проверить, на месте ли она. Промелькнула мысль, что прибор самостоятельно способен блокировать тактильные сигналы о собственном присутствии на теле, но скорее всего, эта была просто хорошо подогнана под изгибы черепа. Он сдублировал изображение с планшета на визуальный канал, но затем отключил. К тому, что изображение не исчезает, когда закрываешь глаза, сразу привыкнуть трудно.
Даниель подыскивал уютный закуток на офисной палубе и собирался с мыслями перед встречей. Зигзагами к нему приближалась Марина, с негромким «кыс – кыс» она обшаривала взглядом углы.
– Так и не нашёлся?
Марина помотала головой.
– Нет. Никаких следов. Я была бы рада любому, хоть куче, хоть вонючей луже на полу, но ничего на всей платформе. Испарился разом, как власть Амира. Где я ещё не смотрела? Увидишь или узнаешь что-нибудь, дай знать, ладно? Кыс-кыс, кыс-кыс-кыс…