Иногда, в свободные минуты профессор любил пройтись по коридору кафедры, обдумать текущие дела и просто размяться. Сам он подмечал, что во время ходьбы думается лучше, а иногда, выйдя из размышлений, ловил себя на том, что описывает уже черт знает какой круг по собственному кабинету. Коридор имел несколько окон с видом на огороженный бетонным забором внутренний двор. Забор этот шел от боковой стены Г-образного здания Института, выходившего фасадом на проспект, и огибал прямоугольную асфальтированную площадку, приспособленную под парковку для машин сотрудников. Потом тянулся вдоль переулка, создавая небольшой квадратный карман, скрывавший мусорные контейнеры, и выходил к пропускному пункту заднего двора с неизменной будкой охраны и шлагбаумом.
Виктор Иванович остановился у окна, посмотрел поверх крыш, вздохнул и уже принялся обдумывать итоги последней публикации, но тут заметил на контейнерной площадке собаку. Обыкновенную дворнягу, которую поначалу как только ни называли, какие только клички ей ни присваивали до того дня, когда один из охранников, уволенный по самодурству предыдущего директора Института, в отместку не написал краской на боку пса фамилию обидчика. Это был, пожалуй, единственный случай массовой охоты, организованной начальством во внутреннем дворе и по соседним улицам – пес оказался шустрым. Тем не менее, силами пары десятков ученых мужей, под чутким руководством заместителя директора, злосчастная дворняга была изловлена и отмыта в ближайшей душевой. Но, несмотря на скоро разрешившийся конфуз, по негласному и единодушному решению сотрудников, кличка пса была навеки определена. Поначалу тихонько, а после ухода директора на заслуженный отдых – во весь голос и под общий смех подзывали собаку: «Лямзин, Лямзин, ко мне! Почему на ученом совете не был?».
Лямзин быстро привык и охотно откликался, виляя хвостом.
Виктор Иванович улыбнулся, наблюдая за псом. Лямзин обнюхал край контейнера, помочился на него и засеменил к будке пропускного пункта. Затем не торопясь проследовал мимо шлагбаума, свернул направо и скрылся за углом.
– Интересно, куда он теперь отправился? – подумал профессор. Он все еще улыбался, но на его лице уже появились нотки задумчивости.
– На край света, – пробормотал он себе под нос. – На край света… – продолжил про себя.