Но, хвала богам, нарциссы хоть и манипуляторы, однако не очень глубоки. Так что достаточно умный человек спокойно избегает сетей, ими неустанно расставляемых, что, в свою очередь, немало оберегает человечество от подобных козней.
– На ловца и зверь бежит! – с места в карьер пустился Илья Петрович обрабатывать профессора. – Что же это Вы, Виктор Иванович, наделали делов, а теперь скрываетесь?
Он уже подошел к профессору и подал ему руку, причем таким движением, которым подают руку студенту, когда вручают грамоту.
«Ах, ты, сволочь недалекая, все выпендриваешься?!» – подумал Громов. Он краем глаза взглянул на длинный коридор слева и понял, что придется идти в сопровождении зама. И, конечно, то, что разговор с директором будет в присутствии этого… деятеля, можно было не сомневаться.
– Работы много, Илья Петрович, – ответил профессор, пожав руку и сделав вид, что не заметил упрека. Они двинулись по коридору.
– Работа – это, конечно, хорошо, но… Она должна приносить пользу, а не наводить смуту. Институт – это единый механизм, а наука – коллективный труд, я это всегда объясняю студентам и не думал, что придется доносить подобное Вам. Еще и аспиранта втянули в свою авантюру.
– Аспирант, к счастью, достаточно умен, чтобы понимать суть нашего открытия и быть полноценным соавтором, – не поддавался Виктор Иванович.
– Это Вы так считаете, поскольку в специфике нашей научной системы еще плохо разбираетесь. Поэтому и действуете неосмотрительно. Вот если бы Вы обратились ко мне, то я помог бы сгладить острые углы и подать все в правильном виде. Что ж Вы постеснялись? – продолжал Илья Петрович свои провокации, целью которых явно было выбить профессора из колеи еще до разговора с директором. Он, по обыкновению, шел на полшага позади, как бы конвоируя собеседника.
– Да как-то некогда было разбираться в спецификах. Я же говорю: работы много. К тому же, когда статья готовилась, Вы в отпуске были, а наука ждать не может, – профессор уже успокоился и начал аккуратно издеваться над замом. Он его чистосердечно презирал, от всей души презирал, но, конечно, в общении соблюдал определенный такт.
– А позавчера у Вас кролик сбежал. Дааа! Я его лично в холле встретил. Говорит, после Громовских экспериментов обрел разумную искру и желает устроиться на полставки.