Чего?
Не была бы Милана девушкой лучшего друга, я бы вел себя жестче, а так…
Я, конечно, не испытываю иллюзий, что все ее маневры относительно меня случайны. Слишком много времени с детства проводил в обществе ушлых девиц, но все-таки почему-то хочется верить: Милана просто дура, которая желает всем нравится, и до конца не понимает, что творит.
Подхожу к ней и, пристроив пальцы на ручку, даю понять: собираюсь закрыть дверь.
Жаркий взгляд, кончик языка, словно случайно облизывающий губы…
Рука-лицо.
И смешно, и горько.
– Отойдешь?
Хлопает ресницами и, сообразив: я от нее хочу совсем не того, что она, резко разворачивается и уходит.
Неужели девица, действительно, ждала от меня чего-то другого?
Бред.
Вхожу в кухню и ловлю улыбку любимой девушки. Кира хлопочет у плиты, а на столе уже расставлены тарелочки с нарезанными колбасой, сыром, овощами, хлебом.
Подхожу и срываю поцелуй с желанных губ.
Если бы в любой момент нас не могли прервать, я бы уже усадил малышку на столешницу и, устроившись между ее ног, предлагал начать завтрак со сладкого.
Нехотя отрываюсь от Киры и плюхаюсь на стул.
Она ставит передо мной наполненную тарелку и начинает готовить яичницу себе.
– Доброе утро.
– Здорово, бро.
Антон садится рядом, и моя пчелка, вместе со своим «добрым утром», отдает ему свой завтрак.
– Это мне? – недоверчиво спрашивает парень, будто никогда в жизни не видел подобную заботу, и после ее кивка добавляет, улыбаясь от уха до уха: – Спасибо, Кира.
Девушка опять поворачивается к плите, но через несколько минут присоединяется к нам со своей тарелкой.
– Куда мы сегодня?
– Покидаем Эстонию, едем транзитом через Латвию и ночуем в Литве, практически на границе с Польшей, – выдает моя умница.
– Сколько по километражу?
– Семьсот сорок девять. Это самый большой переход, – произносит она, словно извиняясь за длительность предстоящего пути, что мы запланировали.
Антон улыбается и, хлопая меня по плечу, успокаивает:
– Сменный водитель есть, так что все норм.
В кухню входит Милана и, небрежно окинув нас взглядом, интересуется:
– Что на завтрак?
– То, что приготовишь, – отвечает моя маленькая стервочка, и я с трудом подавляю улыбку.
Рыжее недоразумение швыряет в нее убийственный взгляд и, фыркнув, демонстративно уходит из кухни.
Антон тут же устремляется за ней, оставив в тарелке недоеденную яичницу, а Кира закатывает глаза.