На словах получится примерно так: «Да, я боюсь. Это проявляется рефлекс, включается самозащита. Я привыкла испытывать страх. Я его признаю и принимаю, как часть себя. Но я не обязана ему подчиняться, и не буду».
Можно представить, что страх – это свеча. Если поставить ее на видное место и зажечь, она будет гореть и потрескивать, питая вас своей огненной энергией. Но ее можно оставить в стороне и не трогать.
Да, вот он ты, мой страх. Я тебя вижу. Но ты полежи пока тут, а я займусь чем-нибудь полезным.
Нормальный здоровый страх призван помогать выжить в тяжелых или непонятных условиях. Он помогает двигаться быстрее, когда это необходимо, либо не мельтешить, когда этого не надо. Он помогает оставаться на месте и не совершать определенных действий. Он – извечный помощник инстинкта самосохранения.
Но когда страх мешает быть счастливым и добиваться поставленных целей – ничего общего с выживанием это не имеет. Конечно, это не касается тех моментов, когда человек задумывает действительно опасные для жизни вещи. Повседневность многих людей исключает хождение по канату над пропастью, прыганье с парашютом, скалолазание и тому подобные занятия.
Если страх обездвиживает, когда нужно просто двигаться к мечте – к примеру, есть цель раскрутить аккаунт в сети, но действия не выполняются из страха показаться глупым и малообразованным, – это ненужный страх. Нам кажется, что он оберегает нас от негативных эмоций, оскорблений, обвинений и т.д.
На самом деле он уберегает нас, прежде всего, от нашей же мечты.
Если позволять страху зажигаться всякий раз на пути к цели, никакого успеха достигнуть не получится.
Навсегда лишить себя возможности испытывать страх не выйдет. Он заложен в нас природой. Поэтому его нужно принять, как неотъемлемую часть себя, но не давать ему большой власти.
Некоторые люди боятся признаться другим в своем страхе. А ведь верный способ его принятия – показать его другим людям. Тут нет ничего предосудительного.
К примеру, я боюсь публичных выступлений, даже небольших и коротких, даже если передо мной будут сидеть только мои знакомые, даже если я буду знать, что все они относятся ко мне с искренней любовью. Это моя беда, начинают трястись коленки, голос сбивается, сердцебиение повышается, и краснеют щеки, я могу ляпнуть какую-нибудь глупость.