Царь взял в руки послание. Желтоватая бумага хранила в себе стужу, что наступала с каждым днём, по мере того как надвигалась зима. Государь провёл пальцем по печати, прежде чем сорвать её и открыть послание от Андрея.
* * *
– Вот ты где! Айда с нами! – раздалось с порога.
Фёдор обернулся, откладывая перо. Он облокотился на подоконник, откинув голову назад, и окинул быстрым взглядом вошедшего. На пороге стоял мужчина превесёлого вида. Через мгновение Фёдор ощутил крепкий хмельный запах от своего нежданного гостя. Нос мужчины был красным, точно явился он с мороза, хотя шапки на нём не было. Вихрастые тёмно-русые волосы клоками торчали во все стороны.
– Отчего же, Вася, зовёшь меня лишь сейчас, когда сам едва ли на ногах стоишь? – спросил Фёдор, с усмешкой глядя на своего гостя.
Мужчина икнул и покачнулся, опираясь рукой о стену.
– Пошли, говорю я тебе! – произнёс он, глядя на Фёдора. – Чего там чиркаешь? Пошли, сейчас упустим всё!
– Да в чём дело-то? – спросил Фёдор, оглядываясь через плечо на письмо, которое он составлял, пока его не потревожили.
– Да в том, что во дворе сейчас на свою потеху да на потеху слуг его верных, то бишь нас с тобою, выпустят зверей на холопов. Вот и поглядим, кто кого! Ежели медведей выпустят, исход ясен! То ли дело с псами затеется борьба, то и не прознаешь, чья возьмёт! Да пошли же, Федь, в самом деле-то! Батюшка твой уже небось с государем ожидают начала забав!
– Надеюсь, выпустят кого покрупнее собак, – вздохнул Фёдор, как бы нехотя поднимаясь со своего места.
Василий рухнул на сундук, опустил голову и рукой растирал лицо, приводя себя в чувство.
Федя первым делом убрал письмо и лишь затем принялся облачаться в тёплое одеяние. Поверх шёлковой рубашки глухого красного цвета он накинул чёрный кафтан с серебряными пуговицами. Подол и рукава были расшиты узорами. За широкий пояс Фёдор заткнул изогнутый кинжал. То была тончайшая работа, будто бы неведомые растения расцвели прямо на рукояти и основании ножен, оплетая оружие своими стеблями и лепестками.
Василий был пьян уже с утра, но Фёдору говорил чистую правду. Со двора белокаменной крепости исчез весь народ, коему не положено было там находиться. Двери и входы в сам царский дворец плотно закрывались на крепкие засовы, обитые сталью. Василий сидел, опустив голову.