- Я не понимаю, как это возможно, - задумчиво проговорил Мишка.
– Идёт нормальная жизнь. Люди работают, путешествуют, целуются,
пьют, жрут, ругаются… И никому даже в голову не приходит, что кучка
головорезов может спокойно прийти в тихий спокойный дом… Почему это
остаётся незамеченным?
- Потому же, почему люди вообще не замечают присутствие
поверхности в здешней жизни. Кому надо, кто знает больше остальных,
тот в курсе. Но, видимо, среди тех, кто знает больше остальных,
слишком мало тех, кто считает происходящее неправильным. Видимо,
очень хочется быть хозяевами во всех измерениях сразу.
- Они что, сказки в детстве не читали? – хмыкнул Мишка. – В
конце каждый должен получить полцарства. Потому что, если получишь
царство целиком, выпендриваться станет не перед кем, и скоро со
скуки загнёшься.
- Да какая разница, Миша? Они пока поймут, что царство целиком
им ни к чему, народу-то сколько положат…
- Это не укладывается у меня в голове.
- Это потому, Миша, что ты нормальный человек, и у тебя в голове
укладываются только нормальные вещи.
- А у тебя?
- А у меня всякие. Все подряд укладываются, давно уже.
Мишка только усмехнулся и покачал головой.
Зазвонил телефон у Валеи. Она вздрогнула, схватила трубку.
- Папочка?! Да, да, всё в порядке… Далеко уже, не знаю точно…
Миша, куда мы уже уехали?
- Двести километров на Йёнчёппинг! – громко сказал Мишка,
подавшись к трубке.
- Пап, слышал?.. Всё хорошо, сейчас в кафе сидим, завтракаем. Ты
где, папочка? Ты приедешь к нам? Почему?.. Ну, как же так? Ладно,
хорошо, я передам.
Валя опустила руку с трубкой на колени и всхлипнула.
- Что сказал Шокер?
- А ты не слышала? – Валея шмыгнула носом.
- Ты так поменяла настройки динамика, что я ни слова не
услышала.
- Ничего я не меняла, - буркнула Валя. - Не приедет он. Будет
ещё Кире звонить, скажет, куда именно нам ехать.
Валея отвернулась от нас, склонилась над люлькой, которая стояла
рядом с ней на дерматиновом диванчике. Фроська оказалась буйной
девицей. Все двести километров пути покоя не было, засыпала она в
лучшем случае на десять-пятнадцать минут. Но наконец-то она уснула
очень крепко и дала нам часок передышки, и мы воспользовались им,
чтобы заехать в придорожное кафе на заправке и поесть.
Нас никто не преследовал. Ни наша английская речь в разговоре с
местными, ни то, что мы говорили между собой по-русски, никого не
смущали. Я не чувствовала никакой прямой опасности, но страх,
поселившийся с визитом Лиса, не уходил.