Короче говоря, прогрессивный примат откровенно проигнорировал осевую стратегию большинства и, поставив на маргинальность, не прогадал. Вынужденный импровизировать на каждом шагу, он получил долгосрочное эволюционное преимущество. А когда человек освоил речь, овладел огнем и перешел к регулярной орудийной деятельности, эволюция и вовсе понеслась вскачь. Изначальная маргинальность рода Homo обернулась дополнительным измерением.
Дело в том, что любой биологический вид (и человек здесь не исключение) получает в наследство от предков полный набор разнообразных поведенческих программ. Инстинкт отнюдь не противоречит разуму. Рассудочная деятельность составляет как бы второй этаж поведения, она не игнорирует унаследованные программы, а плодотворно сотрудничает с ними. Если бы человек, как и все прочие животные, продолжал развиваться спокойно и неспешно, естественный отбор рано или поздно привел бы противоречивые программы в соответствие друг с другом. Лишнее было бы убрано, что-то – подчищено, и на выходе получился бы очередной биологический вид, идеально вписанный в среду.
Карту будня смазал стремительный социальный прогресс. Речь позволила надежно фиксировать в длинном ряду поколений ценные навыки, и критерием успеха популяции отныне стали не унаследованные с генами полезные признаки, а внегенетически передаваемая информация. Неторопливый отбор оказался в значительной степени не у дел, поневоле вынужденный плестись в хвосте скоропалительных социальных перемен. Сметанные на живую нитку многочисленные врожденные программы заработали хаотично и абы как, и такая лихорадочная зигзагообразная гонка в конце концов привела к тому, что проект Homo был спущен со стапелей эволюции в черновом, наспех набросанном варианте. Недоделки и недоработки стали его имманентной чертой, и этот первородный грех пребудет с нами уже навсегда. Таким образом, человек по крайней мере дважды маргинал: во-первых, он начал свой бег к зияющим высотам царя природы с обочины эволюции, а во-вторых, не единожды споткнулся о социальность, вынырнувшую внезапно, как черт из табакерки, и сбившую ему дыхание. Поэтому гордое имя Homo sapiens мы вправе заменить на скромное и неприметное Homo marginalis, каковое и вынесено на обложку этой книги. И если вы, уважаемый читатель, желаете побольше узнать о непростом и извилистом пути четвертичного примата в люди, вам эту книжку следует непременно прочесть.