– А что предлагаешь ты?
– Ну не знаю… вызвать полицию. Или позвонить Димке.
– Чем тебе Димон поможет?
– Настроение поднимет.
– Стой здесь, а я пройдусь по первому этажу.
– Ты опять? Сказала же, я иду с тобой.
В гостиной мы увидели распахнутую входную дверь.
– Похоже, у нас гости, – прошептал я. – Поднимаемся наверх и вызываем полицию.
– А почему и в кого они стреляли? – дрожала Люська.
Едва мы дошли до лестницы, как на крыльце послышался шум и отчётливый голос Дронова:
– Опять мизинец ушиб. Что за невезение такое.
– Генка?! – Люська рванула к двери.
Наше появление испугало Генку настолько, что он рухнул со ступенек и громко застонал.
– Что вы здесь делаете? – спросил он, растирая бок.
– Хорошенький вопрос. Вообще-то мы здесь живем.
– Разве можно выскакивать так внезапно? А если бы у меня сердце от испуга остановилось?
– Удивляюсь, как ты ещё не на инвалидности, – Люська протянула Генке руку. – Вставай.
– Больно.
– Терпи.
– Всё равно больно.
– В конце концов, ты мужчина, Ген. Хватит ныть.
– Посмотрел бы я на тебя, свались ты с лестницы.
– С какой стати тебя на улицу вынесло? Я думала, спишь давно.
– Уснёшь здесь, как же. В комнате душно.
– А кондиционер тебе для чего?
– Я не могу его включить.
– Почему?
– Меня может просквозить.
– С улицы ветерок прохладный дует, – сказал я Генке. – У меня в комнате не душно.
– Конечно, не душно, если окно открыто. А ты попробуй, закрой окно и попытайся уснуть.
– Так не закрывай, – взвилась Люська.
– Не могу. С улицы аромат цветов проникает, у меня аллергия, я начинаю чихать. Вот хотел прогуляться по саду, подышать свежим воздухом.
– Хлопки твоих рук дело?
– Вы тоже их слышали? – Генка завертел головой и понизил голос до шёпота. – Стоило мне спуститься с крыльца, как раздались эти звуки. Будто в доме кто-то стрелял…
– Вот! – Люська толкнула меня в плечо. – Я же тебе говорила.
– Я испугался и решил отсидеться в клумбе, – прогнусавил Генка. – Потом вспомнил, что в комнате остался Липатий и поспешил к нему, но оступился и повредил мизинец. Только встал на ноги, появились вы.
– Липатия он пожалел. А о нас не подумал?
– И о вас подумал, но Липатий…
– Слушайте, вам не кажется, что пахнет горелым? – перебил я Генку, переступив порог дома.
– Определённо, чем-то пахнет, – согласился Дронов. – Вроде подгорелыми сырниками.
– Сам ты сырник, – отмахнулась Люська. – Прокисшим супом воняет.