Звон стекла заполнил все вокруг. Я даже не успела среагировать. Вот ведь проклятие, я слишком сильно расслабилась и не подумала о таком варианте. Лаура… Она не могла так поступить, я считала ее родной дочерью… Тело стало каким-то невесомым и словно воспарило, так тихо и так спокойно, как будто ничего не произошло. Темноты не было, только ослепительно белый свет окружал меня со всех сторон. Никогда бы не подумала, что смерть примет такой странный облик…
Голова болела так, словно в нее кто-то налил раскаленного свинца или выпустил пару пуль. Действительно, так плохо мне не было даже в самые молодые годы, когда алкоголь лился рекой. Черт возьми, я свои тридцать пять в Вегасе отметила, и то не со столь жуткими последствиями. Только потом было немного стыдно смотреть дону Микосу в глаза, ну что поделать, пить надо меньше. Правда, тогда я неплохо заработала на тотализаторе, который развернул какой-то умник. Многие решили, что страстная ночка поможет двум семьям объединиться общим ребенком. Вот только, в отличие от них, я прекрасно знала свой диагноз… Окончательный и бесповоротный… Бесплодие…
Но сейчас было не до воспоминаний, следовало что-то срочно делать с раскалывающейся головой. Пошевелившись и застонав от досады, я приоткрыла глаза и удивленно уставилась на нежно-розовый ковер, противного цвета сахарной ваты из Диснейленда. Такого в моем поместье сроду не бывало… Если эту гадость кто-то принес ради розыгрыша, то ему пора начать подыскивать себе гроб. Ненавижу тупых шутников, которые возомнили себя бессмертными и осмелились поиздеваться над донной собственной семьи.
Но чем больше пространства открывалось моему взору, тем отчетливее я понимала, что нахожусь не в своем поместье. Вообще ни разу… Этот дом был полной противоположностью тому, к которому я привыкла. Ни намека на мое прелестное гнездышко, что я столько времени обустраивала. Все просто кричало о том, что в комнате проживала тупая блондинка. Да, я тоже блондинка, причем натуральная, но своими мозгами дорожу. А этот фарс из розового-фиолетового-белого, еще и блестящего, не чем иным, как выходкой малолетней недалекой девицы, я назвать не могла. Омерзительно, аж до тошноты!
Постаравшись дышать на счет, я села на пол и попыталась понять, что же делать. Огромная белая тряпка, лежащая передо мной, неожиданно начала принимать более отчетливые силуэты. Еще раз помотав головой, убедилась, что меня не шатает. Я не рухну как подкошенная прямо на пол. Собрав всю свою решимость, я поднялась на ноги и уже с высоты человеческого роста убедилась в том, что догадка моя оказалась стопроцентным попаданием в яблочко. Как в той забавной игре, где с трех нот надо угадать песенку. Тут с полувзгляда надо было определить, что перед тобой лежит в ворохе белого и блестящего.