– Когда месье Лапье упоминал «наше место», он имел ввиду «Étoile»?
«Мерседес» Дэвида Блейка неспешно катился по улицам Балтимора. Знакомая сцена, повторяющаяся уже в третий раз. Немногословный Виктор за рулём, погруженный в свои мысли Дэвид глядит в окно, и Мишель всё на том же месте, по правую руку от начальника, пытается справиться с волнением, которое навещало её каждый раз, как она попадала в одно пространство с Дэвидом.
– Глупо обедать где-то ещё, если у тебя собственный ресторан.
– Он вам нравится?
– Месье Лапье или его ресторан?
Мишель почувствовала в его голосе презрение, и к одному, и ко второму, и тут же пожалела, что задала столь личный вопрос.
– «Étoile». Вы ведь любите Францию и её кухню.
– На мой взгляд, слишком вычурно. – Бросил Дэвид, будто вовсе не интересовался бизнесом своего клиента. – Но вроде бы ничего.
Слишком резко поменялось мнение мистера Блейка о том, что ещё недавно вызывало в нём положительные эмоции. Французские блюда, месье Лапье, она сама. Мишель вдруг почувствовала, что Дэвид стал относится к ней по-другому. Может, ему не пришлось по вкусу, что она встречалась с клиентом вне работы? И что так непринуждённо разговаривала с ним при встрече в офисе? Может, он категорически против того, чтобы они общались вне работы? Но она ведь не знала, кто такой Гэбриэл, до сегодняшнего утра. И если мистер Блейк потребует прекратить их общение, Мишель поняла, что очень огорчится. Она бы хотела ещё раз увидеться с гостем из её любимого Парижа, потому что питала томительную привязанность ко всему французскому.
Их встретили, словно высокопоставленных гостей во дворце падишаха. Гэбриэл сам вышел в фойе, чтобы поприветствовать старого приятеля и провести его с новой помощницей к столику.
Всё уже давно было готово. Тот самый официант Даниэль вышколено мялся у зарезервированного местечка у окна, виртуозно раздал меню и так же виртуозно собрал заказ. Пока мужчины выбирали, чем бы им перекусить, Мишель поглядывала на них из-за картонного меню и пыталась разобраться, какое настроение витает над столиком.
Гэбриэл как обычно лучился светом и искренним гостеприимством – он как будто был на седьмом небе от того, что принимал гостей в своих владениях. Дэвид же был сдержан и суховат, едва ли проронил два слова на входе и напустил на себя дымку серьёзности, с чем не справился его привычный деловой костюм.