– Все замечательно! – воскликнула Мара. – Вы можете обнимать меня, как следует, я абсолютно здорова. Но я ничего не помню. Только помню, как в бункере, куда мы пришли незадолго до бомбардировок, что-то взорвалось, загорелось, а потом все исчезло. Врачи сказали, что у меня были множественные ранения и ожоги кожи.
Руйб стойко держался не пустить слезу от почему-то неожиданной радости, слушая Кира и Тувса, которые наперебой говорили матери, как они ее ждали.
– Ну что ж, вы не напрасно ждали, – улыбалась Мара. – Как видите, я словно очнулась от долгого сна.
Тем временем Гаэ и Гун в сопровождении Амы вошли в небольшое помещение бункера в районе Синих столбов.
– Мы в регенераторной, – сообщила Ама, показав рукой на черные цилиндры, установленные по центру помещения на низкие треножники.
От цилиндров отходили провода к устройствам, закрепленным на стенах. Устройства мерцали разноцветными огоньками.
– Всего два экземпляра, точные копии тех регенераторов, какие мы с успехом применяли на Эриде.
– Вот только с успехом ли в итоге? – спросил Гун.
– Не знаю, пока будущее расплывчато, но я в это верю.
– Ничего другого не остается. Но вера творит чудеса и помогает справляться с трудностями, – проговорила Гаэ, принюхиваясь к странному запаху в бункере.
Ама заметила ее реакцию:
– Пахнет мясом, вы не ошиблись. В регенераторах проходит процесс построения живой плоти. Я начала процесс заранее, чтобы не терять время. Сейчас вы должны снять с себя одежду и забраться каждый в свое регенераторное устройство. Ваши тела сканируются, отливается точная матрица, после чего происходит копирование с матрицы на изделие. Фактически, изделие – это вы, ваше новое тело, причем полностью повторяющее вас в молодости. Полная информация хранится в ДНК-последовательностях внутри клеток, регенераторы все делают сами, вам нужно лечь и расслабиться. Ни о чем не думайте, все пройдет без сучка и задоринки.
– А как по времени? – спросил Гун с волнением.
– Около часа, всего ничего, – ответила Ама и покинула регенераторную.
– Один час – и мы будем молодыми, – Гун протянул клешню к Гаэ.
Старуха взяла клешню в свою руку:
– Сущий пустяк. Я никогда не чувствовала себя так необычно.
– Прощаемся с нашими телами? Мы же будем помнить друг друга? – спросил Гун.
– Да. Все останется по-прежнему. Это не касается памяти, сознания и прочего. Только тела. Только тела, которым за двадцать.