Я сижу у себя в комнате накрывшись одеялом с головой. Дверь открылась и в комнату вошёл очередной «король вечеринки», знакомство с которым произошло две минуты назад на кухне, когда изголодавшись, я пытался что-то найти в пустом холодильнике.
– А ну, пошёл отсюда сопляк!
Пришлось вернулся к себе в комнату. Но видимо, этого оказалось мало.
Мужчина подошел уже совсем близко, и до удара кулака, оставались считанные мгновенья.
– Остановись! – Услышал я крик матери.
– Отстань шалава! Мальца надо научить манерам!
Мне страшно, я закрыл глаза. Раздался звон разбитой посуды.
– Ах ты тварь! Голову мне разбила! Получай сука! – Приподняв одеяло увидел, как очередной кавалер, не стесняясь, ногами, без разбора наносил удары по лежащему в углу телу. Нужно что-то делать или он убьет её.
Я часто думал о том, что когда-нибудь сделаю это. Достал из-под матраса складной нож. Мужчина был ко мне спиной, избивал единственного родного человека. И вот я уже стою рядом с ним, крепко сжимая маленькой рукой нож. Пытаюсь ударить его чуть ниже лопатки справа, собственно куда доставали маленькие ручки. Сердце колотится, наверное, все двести ударов в минуту, на глазах слезы.
– Отстань! Отстань от неё!
Он поворачивается ко мне.
– Ах ты сучёнок!
– Не подходи! – Кричу, размахивая ножом.
Он делает ещё шаг, мать пытается сдержать его из последних сил, он спотыкается и наваливается на меня всем телом. Мы падаем, наступает мёртвая тишина. Всё вокруг замирает, лишь запах перегара и что-то теплое, вязкое пропитывает одежду, растекается по моему телу. Мать перевернула его с меня, в его груди торчала рукоять моего складного ножа, а моя одежда была в крови. Она обняла меня прижала к себе и сказала:
– Прости!
Я не помню сколько прошло времени, всё было как в тумане. Какие-то люди, соседи, милиция.
Следствие было недолгим, убийство на бытовой почве. Мать в тюрьму, а я в детский дом.
Глава 3. Детский дом.
Ну как на меня ещё могли смотреть присутствующие в этом месте, уже обжившиеся там воспитанники?
– Убийца! – Кричали они мне пробегая мимо, а я как обычно, один в дальнем углу площадки, мои глаза, постоянно наполнены слезами от чувства несправедливости, от гнева, кипящего во мне.
– Убийца! – Кривляясь, тыкали в меня пальцем дразня моё и так расшатанное нервное, детское сознание.