мерцание гравия под ногами
Поворот на сто восемест градусов – плечо заслонило окно дома – иду до куста шиповника – поворот на сто восемест градусов – обратно до дома – чуть поднять руку, зачеркнуть гравий светлее неба – поворот…
И мне почему-то проще – думать об этих сестрах расхаживая.
Главное, что все в голове одно и то же – странные, странные, сестры, мать сказала – неестественный страх – ничего сверх того. Но уже приятный, достижимый.
Не могу понять, что со мной.
Поворот сто восемест градусов – палец как чиркнул по далеким камешкам. Иду, иду до соседского дома – чуть поднять плечо на повороте – чтоб «зачеркнуть» им белую раму посередь. Иду, иду на главную дорогу, невесомые шорохи гравия…
А может выше поднимать руки при ходьбе, в этой сиренево-синей мгле – почти как пассы, пассы, призрачные, будто размечивать что-то пальцами в синей листве, на домах, на далеких лесных елях, – потом еще выше, выше всего что есть – к небу, к вечернему небу поднимать руки – заполоняя сломленными пальцами-тенями ………………………………………………………
………………………………………………………………………………………
………………………………………………………………………………………
* * *
Потом опять все улеглось. Волнение растворилось.
Я и не заметил, как пришел на другой проезд. Я стоял, рассматривал дома, меркнущие белым кирпичом. Я совсем уже не знал, кто здесь живет, хотя это недалеко.
Я прохожу еще немного вперед, и теперь мне открылось это длинное во всю террасу окно. Дом был большой, трехэтажный, но жизнь в нем простиралась только на первом этаже.
Этот фиолетово-малиновый свет, переходя слева направо в ярко-розовые теплые оттенки, наполнял всю комнату дома, во всю ширь окна. Кое-где он даже темно-пурпурный. Оттенки теплели по стеклянным секциям створок и прозрачные шторы с каким-то инертным узором.
Синеватые и белесые блики от работающего телевизора – у правой стены, как раз на «теплой» стороне. Они так идеально гармонировали с необычным светом, распространявшимся по стенам и потолку – экран отбрасывал пятна тоже на всю комнату. Я мог угадывать меняющуюся картинку – на нем и в этих бликах – синевато-белый цвет моргает периодически, а потом что-то шевелится – простые, привычные движения людей из передачи… движения на стенах и потолочных реях. Розовых – к фиолетовым.
Кто-то смотрит в доме телевизор.
И в этом переходящем свете за окнами была какая-то бесшумная, затаенная вечность. И некто в ней вечно смотрит телевизор. Но никогда не переключит на другой канал. Изображения меняются только сами собой, а человек лежит на кровати и отдыхает, и я чувствовал отсюда, как ему умиротворенно и хорошо… будто это я сам.