Дитмар понял, что он умышленно говорит недомолвками с целью безопасности.
– Я подумаю, – ответил он и положил трубку.
Откинувшись на спинку дивана, Дитмар думал о том, что вероятность только что состоявшегося разговора еще две минуты назад была ничтожной. А вот теперь надо думать, насколько высока вероятность того, что полученное сообщение может принести неприятности. Он снова пошел к бару.
Мартина прикрыла за собой дверь и обвела взглядом офис. Лицо ее было раскрасневшимся. Она прошла к клиентскому диванчику и села. Потом она достала из сумочки какие-то женские принадлежности и принялась приводить лицо в порядок. Все это она делала при полном молчании, что было несвойственно ее динамичной натуре. Макс с любопытством наблюдал за нею. Наконец Мартина раскрыла рот:
– Ну и жара сегодня. Представляешь, в моей машине накрылся кондиционер. Что-то надо делать.
Макс улыбнулся:
– Ехать в сервис. Что же еще?
– Вот, кстати, эти письма, – сказала она, укладывая в сумочку свои вещи, и протянула Максу листы бумаги. Он рассматривал их некоторое время, потом сказал:
– Даже не знаю, как начать, Мартина…
– Начни уж как-нибудь.
– Ты проделала очень важную работу, но Жаклин Эрленбах умерла.
– Ты это серьезно говоришь?
– Куда уж серьезнее. Я был на ее могиле. Беседовал в крематории. Ее смерть подтверждается. Я даже знаю фамилию доктора, который подписал медицинское заключение.
– А как же графологическая экспертиза?
– Может быть, все же ошибка? Просто поторопились.
– Не может быть, экспертизу проводил очень опытный специалист.
Мартина заметно разволновалась, вскочила с диванчика и прикурила сигарету. Она сделала несколько шагов по направлению к окну. Потом резко повернулась к Максу и эмоционально воскликнула:
– Но записка существует! Погребенная Жаклин не могла вдруг воскреснуть и написать то, что она написала!
– Верно. Я об этом и говорю. Отсюда следует, что с запиской что-то нечисто.
Но Мартина уже завелась. Она не любила так просто сдаваться.
– А может быть, с погребением не все чисто?!
– И что же? – иронично спросил Макс, в душе соглашаясь со своей добровольной помощницей, так как уже давно принял версию о фальсификации погребения за рабочую. Мартина понемногу успокаивалась и уже тише сказала:
– Ну, не знаю… Может быть, доктор ошибся…
– Принял живую за мертвую? – ухмыльнулся Макс.