Мы вышли из машины. Все вокруг было покрыто толстым слоем густой серой строительной пыли, от которой в условиях быстро наступившей жары смердело, как смердит в обыденной жизни от мусорной свалки с захороненными в ней дохлыми кошками. Внимание Александра Николаевича привлекли денежные купюры советского образца, в невероятно большом количестве разбросанные по земле. Банкноты по десять, двадцать пять рублей, реже по пятьдесят, в некоторых местах лежали чуть ли не кучами. Новосельцев нахмурился, от чего его густые черные брови стали еще гуще.
– Да, – произнес он сквозь стянувшиеся в тонкие нитки губы, – чеченские авизо нанесли большой ущерб государству.
– Это следы другой финансовой аферы – павловской денежной реформы, – возразил я.
Александр Николаевич впал в еще большее негодование: мол, он знает, что означают валявшиеся под ногами вожделенные некогда купюры, но ему непонятно, почему денег советских, подлежащих обмену, оказалось так много именно в Чечне.
Меня же сей криминальный, по мнению вице-президента банка, феномен нисколько не волновал. Наоборот, его неподдельные переживания по поводу событий давно минувших дней вызвали улыбку.
– Тебе смешно? – упрекнул он.
– Нет. Просто вспомнил кое-что.
– Что? – сухо спросил Новосельцев.
А мне действительно вспомнился рассказ земляка – милиционера, которому по воле случая было суждено принимать участие в оперативных мероприятиях по многочисленным эпизодам афер с фальшивыми авизо. Его и поведал Александру Николаевичу…
В разгар кампании по масштабному изъятию из банков денег по подложным документам некто из высокогорного чеченского аула оказался среди тех, кто открыто хвастал барышами, нежданно и легко свалившимися на голову. Недолго думая, он забрал все сбережения родителей и отправился в первый российский город, куда продали билет. Там зашел в банк и предложил его главе отправить в Грозный деньги за половину суммы.
– Ты только перегони, а я, матерью клянусь, верну твоё до копейки. – В глазах страсть и показная честность.
– Куда перегнать-то? – включился в игру банкир.
– К нам домой.
– На деревню к дедушке, что ли?
– Дедушке не надо. Не поймет, ругаться будет, – возразил новоявленный коммерсант. Потом немного подумав, привел более весомый аргумент.
– Не отдаст тебе половину.
– На чье имя? На какой счет? – продолжал расспрашивать банкир.